Проскочив без пробок от Ленинградки до Ярославского шоссе, я повернула в область.
Как жаль, что Сэм не смог поехать со мной к Томке. Он, вообще, в последнюю неделю ходил сам не свой. Устал. Работает без выходных. Я сама уговорила его слетать на недельку отдохнуть.
Жаль только, что с Томкой они опять не смогут познакомиться. Вот 15 лет вместе живём, а никак всё не складывается. То одно, то другое… Да и я-то у Томки на даче сто лет не была. Она говорит, понастроила там такого, даже японский сад камней…
…Я притормозила у обочины и достала из бардачка карту.
- Мам, мы заблудились? - испуганно спросила моя дочь Вика.
- Нет, деточка, просто мама давно по этой дороге не ездила…
Вика вытащила из сумки-холодильника очередное эскимо.
- Тебе не поплохеет? – ехидно спросила я дочку.
- Не-а, мне от него ЛУЧШЕЕТ…
- Балерины от мороженного толстеют!
Эскимо полетело в придорожные кусты.
А я опять уткнулась в карту.
Неужели, всё-таки, заблудились? Это совсем некстати, потому что на заднем сиденье моей машины стояла огромная коробка с тортом, сделанным на заказ. Кондитер попался молодой и задорный, и наваял мне из крема и безе нечто такое, что можно было сказать только: «Ах….».
А Солнце, стоящее в зените, шпарило, что есть сил… И прямо на чудесный торт падали его жгучие лучи.
Конец мая, а такое впечатление, что я на экскурсионном автобусе подъехала к Пирамиде Хеопса. +60ºС…(Мы были там в прошлом году вместе с Сэмом и Викусей).
Да ещё огромный букет роз…нежно сиреневого цвета. Пришлось открыть люк на крыше и включить на полную катушку кондиционер, чтобы не лишиться всей этой красоты… Как-то даже неудобно говорить, сколько я за всё это заплатила.
Нет, не потому что я ограничена в средствах, просто другим людям просто может показаться, что я бешусь с жиру.
А чего бы мне и не беситься, если я – владелица фирмы, занимающейся дизайн-проектами участков наших …, ну, мягко скажем, состоятельных людей…А это - бассейны, альпийские горки, уютные заросли камыша вокруг японских прудиков с изящными мостиками и беседками…Потайные беседки…Ну, чисто «Свадьба Фигаро».
Я, как раз наоборот, горжусь, что в своё время вместо того, чтобы ныть и стонать от гайдаровских шоковых реформ, я, уговорив предков, продала нашу старую дачу и ползающий майским жуком «Москвич-407». И на эти деньги (тогда – мне хватило!) съездила в Лондон и выучилась на ландшафтного дизайнера, зря, что ли заканчивала МАРХИ. (Для непонятливых перевожу – Московский архитектурный институт).
Мама поплакала неделю, жалея грядки и кусты крыжовника с любимым картофельным полем…Но теперь она живёт в загородном коттедже под Звенигородом, плавает по утрам в собственном бассейне и ест молодую картошечку круглый год, а папа, выживший после тяжелейшего инфаркта, проводит целые дни в зимнем саду, наслаждаясь пением своих канареек. Я обеспечила старость своим родителям.
Мне не стыдно говорить об этом, потому что на всё это заработала я.
Сама.
Своими руками и головой.
Я не добывала нефть и не гнала её за бугор, я не ездила в Турцию за дешёвым шмотьём и не стояла на рынке с китайским ширпотребом: «ВСЁ ПО 10 РУБЛЕЙ!»
Я не играла с Мавроди и Властелиной.
Я – училась и работала.
Темой моей выпускной дипломной работы в Лондоне были «Сады Версаля».
И кто это придумал, что деньги плохо пахнут? Не знаете?
А я знаю – это придумали лентяи, чтобы оправдать своё безделье.
Мои заработанные деньги пахнут Climat de Lancôme…
Если кто не понял, пусть возьмёт словарь.
Рarlez vous Françaes? Do you understand me?
Ну, да ладно, это всё лирика… Я ехала на дачу к подруге на 10-летие её свадьбы. Так уж получилось, что на бракосочетании моей Томки я не присутствовала. Причина была серьёзная, с обширным инфарктом в больницу попал мой отец, слегла на нервной почве мама. И, несмотря на нанятых сиделок, мой маршрут передвижения по городу сократился до минимума. Офис, больница, дом. Ту, свою первую подержанную Шкоду я заездила до дыр, гоняя по трём сторонам этого треугольника, в котором я была, словно волк, огороженный красными флажками.
Я была очень расстроена, потому что была выбрана свидетельницей и хотела участвовать в ловле букета невесты…
И ещё… ещё потому что хотела наконец-то официально представить подругам Сэма, мужа, пусть и гражданского, отца моей очаровашки-дочки, партнёра по бизнесу, заботливого друга и….ААААААААААААбалденного любовника.
К тому времени мы с Сэмом уже прожили в гражданском и очень счастливом браке почти 15 лет. Наша дочь перешла в 6-ой класс балетного училища при Большом театре.
А мне, конечно же тоже, хотелось белого платья, фаты, лимузина и целой кучи подружек невесты. Но всё что-то мешало осуществиться моей мечте…
Иногда я даже думала, что мечта и бывает именно такой сладкой в силу её недостижимости.
Как у Макаревича: «…И только небо тебя поманит синим взмахом её крыла…»
Синяя птица, одним словом.
У меня не было причин не доверять Сэму, но очень хотелось всё же хотя бы разочек куснуть от собственного свадебного торта…
Всего один разочек… (Ух, и куснула бы я!)
Единственное, что я знала, что муж подруги крутой бизнесмен, запретил ей работать. Рожай, воспитывай, ублажай мужа. Бизнес у её мужа был строительный, только строили они коттеджи нашим нуворишам всё позагранке. Так что дома бывал редко.
- Чего ты бесишься, - твердила Томка, - другому хоть весь паспорт заштемпелюй, всё равно сбежит. А твой всегда под боком, не то, что мой, хорошо, если неделю в месяц дома.
Ну, да ладно…
Но я даже не видела свадебных фото, потому что, по словам Томки, это было позорище и вселенский срам: она показалось себе толстой и грубо накрашенной, а жених на всех фото вышел косой, хотя выпил только бокал шампанского…
Она порвала все фото, а плёнку с фильмом сожгла на даче в печке, дурёха.
После свадьбы мне никак не удавалось увидеть Томкиного избранника. То у него командировка, то ездил хоронить бабушку, то ушёл с детьми в поход. Просто какой-то засекреченный агент 007.
Ну, сегодня, я, наконец-то, его увижу.
Я вышла из машины и огляделась. Нет ошибиться я не могла. Я хорошо помнила этот отрезок шоссе. Были на то причины.
Тогда, давно, голоснув проезжающей «копейке», я познакомилась со своей первой и, как выяснилось, единственной любовью….С Сэмом…
Забыв все строгие наказы мамы, я подсела в машину к незнакомцу…
Вот-вот должна была начаться гроза, и мне очень не хотелось бы одной дрожать под зонтиком у обочины, в надежде, что опаздывающий уже на час местный автобус всё же появится.
И я стала голосовать…
Старое подмосковное шоссе уходило в горку, догоняя грозу. Иногда слышалось ворчание грома, и несколько отставших от тучи капель стекали по лобовому стеклу.
Но неожиданно гроза развернулась, и на нас обрушился такой ливень, что пришлось съехать на обочину и остановиться. Лобовое стекло заливало так, что ничего не было видно.
У меня было впечатление, что мы просто долго не виделись, соскучились и, наконец-то, дорвались друг до друга. Мне и, как позже выяснилось, ему, казалось, что мы знакомы всю жизнь…Это было похоже на помешательство. Мы тут же обменялись адресами и телефонами, чтобы не потеряться опять…
Дождь лил стеной…
А мы… Мы – целовались. Почему? Да просто мы как-то вдруг сразу поняли, что мы и есть те самые половинки, которые по жизни редко встречаются.
Но лично нам – повезло…
Что можно ещё делать, когда тебе 25? И мы целовались, наслаждаясь друг другом.
Может, это было в другой жизни? Или приснилось?
Потом, когда гроза ушла, я опустила стекло. Ах, какая свежесть! Крики каких-то птиц. Природа за окном автомобиля завораживала своей свежестью после ушедшей грозы. А крики лесных птиц показались какими-то странными… Африкано-попугайскими… Тропическими, тем более что после грозы было душно...
«Пáрко», как говорила моя бабуля.
Лёгкий ветерок уходящей грозы шебуршил придорожные кусты, выворачивая их листья наизнанку, которая была серебристо серой и «плюшевой» от бесчисленного количества ворсинок. Плюшевой, словно тот мой медведь, замусоленный временем и моей любовью, которого я кладу вечером к себе в постель….
Мой попутчик включил радиоприёмник, и оттуда полилась песня, запомнившаяся мне на всю жизнь…
Она стала «нашей песней», словно позывные у разведчиков.
«За неизбежным летом, осень приходит следом…
Рядом со счастьем ходит беда…»
Это была песня из мюзикла «31 июня»… И тогда мне показалось, что я попала в волшебный лес… Что вот-вот, сейчас появятся добрые гномы, тролли…
А я и есть та самая принцесса Мелисента, которую перевёл Великий Мерлин по Звёздному мосту в настоящее, чтобы я встретила своего Сэма Пэнти…
Мой попутчик подвёз меня точно к даче подруги. Он назвал своё имя, но для меня он так и остался на всю жизнь Сэмом. Даже в самый первый раз я записала в своей книжке – Сэм.
Мелисента и Сэм Пэнти, однако.
Сэм. Сэм Пэнти.
И это был только пролог…
Я не ошиблась. Свернула с шоссе именно там, где надо. А уже на дачной просеке был столбик с указателями улиц и номеров домов. И почему мне никогда не нравилась «охота на лис» или «ходьба по азимуту»? Эх, не спортсменка я всё же. А жаль…
Как жаль, что Сэм улетел. Но ему надо отдохнуть, потому что через неделю у него сдача объекта заказчику. Там всегда у них запарка. Геодезия, кадастровый план, подземные воды…
А потом, после того, как они его сдадут, начнётся моя работа. Наши фирмы – партнёры. Самое главное для меня - убедить заказчика, что и где будет расти, а где – хоть золотом поливай, будет лысое место. Для этого в штате своей фирмы, я держу психолога. Потому что иногда, после разговора с заказчиком, моим сотрудникам требуется его помощь. Сэм несколько раз предлагал мне образовать строительный холдиг, всё руки не доходили.
Деньги, однако…
Но это тема для отдельного рассказа.
Ах, эта самоирония. Она спасала меня. И не раз…
Дай Бог нам всем здоровья…
Я подрулила к дачным воротам подруги и поняла, что с адресом я не ошиблась, интуиция меня не подвела…
Ворота были увиты цветами, украшены Амурчиками, сердечками и гирляндами шаров…
Меня радушно встретил распорядитель праздника, а, проще сказать, тамада.
Мою машину отогнали на специальную стоянку, розы поставили в хрустальную вазу, а торт – запихнули поскорее в холодильник…
А вот и Томка – вся такая воздушно-зефирная в платье цвета крем-брюле. Мне кажется, я недавно видела это платье. Но где? А, наверное в каталоге Quelle, из которого мы с ней выписываем себе одежду. Томка ни за что не наденет платье, если у кого-нибудь есть ещё такое же.
Подбежали её дети-погодки, Саша и Шура. Саше, старшему – 10, а сестре – 9. Чудные дети! Я познакомила их с Викой, и уже втроём они умчались куда-то.
- Мой опаздывает, стоит в пробке на Ярославке, гуляй пока, отдыхай, развлекайся!
- Не волнуйся, скучать я не умею.
Томка махнула рукой, и мальчик-официант принёс мне на серебряном подносе фужер с розовым шампанским. И стоял, склонив залитую лаком для волос, свою красивую голову, в готовности исполнить любое моё желание.
Я не заставила себя долго ждать. Дорожные воспоминания потянули меня на музыку. Корабельные сосны, окружающие дачу подруги, звали меня танцевать...
Мальчик-официант, склонив свою безупречно причёсанную голову, сказал только: «Музыка!»
И тут он раскинул передо мной веером маскарадные маски.
О, маскЕрад, как говáривал Лермонтов.
У меня разбежались глаза. Но я всё же выбрала очаровательную маску, сиреневую с перламутром и с такой же вуалеткой с мушками на щеках и такого же цвета веер. Это всё удивительно подходило к лилово-жемчужному платью, обтягивающему мою стройную не по возрасту фигуру. Это платье неделю назад Сэм привёз мне и Вены.
Под включённую музыку пары с удовольствием пустились вальсировать. Я тоже не осталась без кавалера. Мне только очень жаль было, что Сэм занят сегодня вечером.
Натанцевавшись, я пошла бродить по дорожкам Томкиного сада, иногда удивляясь схожести посадок и беседок. Сняла пробу с японского садика. Помнится, Сэм тоже всё искал какого-то япошку для одного из заказчиков.
О-лял-ля! И качели-то у нас одинаковые, даже рисунок на чехлах тот же. И лягушка такая же сидит в камышах у пруда. Мне тоже Сэм приволок такую же.
Да-а, теперь в любом специальном магазине можно купить всё, что угодно. Чего ж удивляться схожести скамеек, качелей и мостиков.
Я бродила по дорожкам и думала, что вот и у нас с Сэмом тоже скоро юбилей. 15 лет вместе. Ну, если вычесть его командировки, мои интимные момЭнты, то получается… получается ОГО-ГО! Четыре тысячи незабываемых ночей вместе.
Надо же так случиться, чтоб с первого знакомства и сразу на всю жизнь! Господи! Какая я счастливая! А наша дочь, Вика, его полная копия и такая же нежная лизунья. И как они любят друг друга. Все подружки обзавидовались…
Половинка моя!
Ох, и пир мы закатим! Завтра же начнём составлять список. А, может быть совместить? Ведь у моих предков золотая свадьба. А я у них одна-единственная. Гостей назовём! И ребят-одноклассников, которые в школе ансамбль организовали. Пусть тряхнут стариной! «Гуроны», если мне память не изменяет…
Видно я так погрузилась в свои предпраздничные раздумья, что не заметила, как шумно стало у дома, как гости стали стекаться по дорожкам к широким ступеням веранды, приспособленной под сцену. Оказалось, что «жених» уже прибыл, и его увели переодеваться согласно сценарию. Подбежала Вика и потянула меня к сцене.
Перед сценой на лужайке уже вовсю шла игра.
«Бояре» сватали невесту, а купцы старались не продешевить.
Томка сидела на «троне в короне» со щеками, намазанными свёклой, и привязанной к затылку искусственной косой с огромным бантом.
К тому моменту, как «торги» закончились и «бояре» должны были представить богатыря, я оказалась в первом ряду зрителей, крепко держа за руку дочь. Как была в маскарадной маске, так и не сняла её.
Самодельная ситцевая кулиса упала и…
Моему, нашему, взору предстал…
Сэм…
Сэм, на плечах которого сидели Саша и Шура.
У меня закружилась голова, и подкосились ноги. Вика вцепилась в меня, как когтистая кошка. Но маску я не снимала. Я собралась изо всех сил и не упала, стала аплодировать вместе со всеми.
- А как Саша и Шура любят папочку? – воскликнул тамада.
Дети обняли с двух сторон Сэма…
Сэма Пэнти….
Моего Сэма. Только моего. Нашего. Викиного…
И тут раздался истошный вопль Вики: «ПАПУЛЯ!»
В этот момент по периметру площадки возле дома ударили фонтаны бенгальских огней. Сэм опустил на землю Сашу и Шуру. Вика вцепилась им обоим в волосы намертво.
У меня потемнело в глазах и меня вырвало, хотя желудок был пуст. Я очнулась оттого, что кто-то совал мне под нос ватку с ношатырём. Вику оттащили от отца, и она рыдала у меня на груди.
Присев и обняв дочь, я вдруг вспомнила, где я видела платье, в котором была Томка. На заднем сиденье машины Сэма стоял перламутровый пакет, на котором красовалась дама в таком платье. Он сказал мне тогда, что этот пакет забыл в машине один из его клиентов, и надо будет позвонить ему, что платье не потерялось…
Я выбралась из толпы и бросилась искать свою машину. Но это был какой-то замкнутый круг. Вдруг передо мной, словно из-под земли вырос мальчик-официант, принесший мне на подносе розовое шампанское.
- Пойдёмте, - сказал он.
Я, опустив голову, словно овца, побрела за ним, волоча за собой Вику, которая была похожа на сдувшийся шарик.
Мы подошли к машине, он протянул мне ключи.
Я села за руль, но, не успев вставить ключи, поняла, что мотор уже работает…
Чертовщина какая-то…
Вика съежилась на заднем сиденье под моим пуловером.
Мы тронулись и потихонечку доехали до выезда из дачного посёлка на Ярославку.
Трасса была пуста. Я поехала потихоньку, хотя обычно я гоняю так, что гаишники выпрыгивают из штанов, пытаясь догнать меня.
Начал накрапывать дождик. Я включила дворники и поехала ещё медленнее. Впереди, над Москвой протянулась, извиваясь голубовато-сиреневая молния…
Но гром прозвучал нескоро. Гроза была далеко.
Я притормозила и оглянулась. Вика крепко спала на заднем сиденье, укрывшись моим свитером. Остановив машину и включив аварийку, я вышла и села прямо на мокрый песок, прислонившись спиной к правому переднему колесу…
Я не знаю, сколько я просидела так, но вдруг небо озарилось голубым светом. Да таким ярким, что мне пришлось прищурится. Когда мои глаза привыкли к этому свету, я увидела, что по обочине шоссе вокруг меня ходит синяя птица, гортанно воркуя и смотря на меня зорким пронзительным взглядом.
- Сейчас всё исчезнет, и ты всё забудешь, - проворковала птица, - я верну тебя назад, в тот дождливый день на шоссе, но тебе придётся снова делать выбор. И только сердце может подсказать…
- А как же моя дочь? Она тоже исчезнет?
- Она вернётся к тебе, надо только подождать.
- Можно, я хотя бы ещё разочек взгляну на неё?
- У тебя одна минута…
Я приоткрыла заднюю дверь машины, склонилась над Викой и нежно её поцеловала.
- Пора, - проворковала Синяя птица.
Я опять села у переднего колеса машины, протянула руку к птице и погладила её. Она не улетела, а просто накрыла меня своими крыльями.
Стало очень темно…И вдруг всё исчезло.
Эпилог
А я увидела, что я стою под зонтиком на автобусной остановке загородного шоссе.
Мне 25 лет и я только что, вернувшись из Лондона, еду к Томке на дачу обмывать мой аглицкий диплом.
Автобуса всё нет и нет. Уже целый час.
Вдруг притормаживает новенькая копейка с предложением подвезти.
Я делают вид, что не слышу, и водитель, газанув, срывается с места… Из-под колёс машины вылетает что-то яркое. Ради простого интереса я подхожу посмотреть. Рядом с лужей лежит карнавальная маска сиреневого цвета с такой же вуалеткой в сиреневых мушках… Где-то я, кажется, видела уже такую.
А! Точно, сегодня во сне.
Подходит опоздавший автобус, забирает меня, промокшую до нитки…
За спиной водителя на стекле приклеена картинка из иностранного журнала мод, а на ней - очаровательная девочка лет 12-ти в балетной пачке и розовых пуантах.
Бывают же такие красивые дети!
Я смотрю назад. Туда, где в луже осталась лежать маскарадная маска, раздавленная подъехавшим автобусом.
Но оттого, что я всё же дождалась этого автобуса, у меня по всему телу разливается такое тепло.
Может быть, это и есть счастье?
Ведь не к каждому прилетаем сама Синяя птица.
25 июня 2007 года
