- Знавала я одного старичка. Уж очень он хорошо умел рассказывать разные случаи из жизни. Часто мы к нему приставали, чтобы рассказал что-либо. И вот однажды, не вынеся наших настойчивых уговоров, дедок спросил:
- А хотите, я расскажу вам правдивую историю про то, как можно от пьянки вылечиться за одни сутки?
- Хотим – дружно запросили мы.
Дед поудобнее уселся, да и начал своё повествование, представленное в лицах.
Однажды, когда ещё живы были колхозы, у нас на селе случилась сенсация. Отца начальника районной милиции дядьку Мишку вызывали в эту самую милицию. Вызывали его, конечно не одного. Вместе с ним на ковёр к милицейскому начальству были вежливо приглашены ещё два человека: комбайнёр дядя Женя и тракторист дядя Коля.
Ну что ж, хоть и не больно-то все горели желанием ехать в райцентр, да ещё и не просто куда попало, а в РОВД, да деваться некуда. Это вам не хухры-мухры, а серьёзная организация. Да если бы ещё за чем хорошим, а то за наказанием. А кому ж хочется это самое наказание получать? Ясен пень, что никому. Вот и надумали мужики отвертеться от сего почётного приглашения. Уж и так они думали, и сяк, ничего путного на ум не шло. Сначала они подкатились к жене дяди Миши и по совместительству матери этого самого начальника милиции, чтобы она попыталась уговорить своего сыночка замять это дело, но та, ни в какую.
- Сами натворили делов, сами и выкручивайтесь – грозно заявила тетя Лида. – Нечего за бабские спины прятаться. А то, как бедокурить, так у нас не спрашиваете, а как чуть вас к порядку хотят призвать, так сразу в кусты, да за бабьи юбки прятаться. Идите, ироды окаянные, чтобы я вас не видела. А ты, паразит проклятый, уйди с глаз – заявила она мужу. - Мало того, что по селу прославился, так ещё сына позорить будешь. До седых волос дожил, а ума не набрался.
И никакие увещевания и взывания к совести не помогли. Пришлось мужикам собираться и ехать в район, получать заслуженную выволочку. Договорились ехать на первом рейсовом автобусе, да и разошлись наши горемыки по домам. Тут бы в самый раз выпить с горя, да нельзя. А ну, как унюхают завтра запах перегара, да и заметут в каталажку. А туда нашим друзьям не очень-то хотелось. Хорошо, если только штрафом отделаются, но можно ж и на пятнадцать суток загреметь по совокупности с ранее учинённым безобразием. А сотворили они вот что. Но сначала предисловие.
В колхозе проводилось отчётно-выборное собрание. Колхозный клуб чисто вымыли, развесили всякие лозунги, да портреты вождей. На сцене поставили длинный стол, покрытый по старому обычаю кумачовой скатертью. На этот самый стол в центре и по краям поставили графины с водой и гранёные стаканы рядышком. А ещё посередине стола поставили вазу с огромнейшим букетом искусственных цветов. Не знаю, кому пришло в голову, что стол от этого станет красивее, но стояло это сооружение, как раз напротив графина с водой, как бы маскируя его, пряча от глаз, сидевших в зале. Колхозное начальство бегало и суетилось с разными папками и журналами учёта. Ждали приезда районного начальства. Само собой разумеется, на собрании присутствовать должен и участковый милиционер.
И вот часам к двум к клубу подкатила «Волга» и УАЗик. Народ понял, что начальство приехало, и стал потихоньку тянуться к клубу. Шли в основном кучками по несколько человек. И эти кучки были составлены по интересам. Женщины шли с женщинами и вели разговоры о том, как сегодня провели день, да что их дети успели натворить либо дома, либо в школе. Ещё одной темой для обсуждения послужил уход известного в районе комбайнёра к любовнице. Уж тут не пожалели слов и перемыли все косточки и ему, и его пассии, благо она работала в магазине и на собрании ей, естественно, делать было нечего. А за глаза чего ж не обсудить?
- Это ж надо, кобель старый, бросить троих детей и жену. Вот она порода мужичья, кобелиная – распиналась тётя Маша.
- Вот-вот, – вторила ей тётя Лена – сколько лет прожили и на тебе. Тьфу, срамота какая. И как ему не совестно на людях показываться?
- А она-то Ирка эта, тоже дура-баба. Сама молодая, а на старого пня позарилась – снова высказала свои мысли тётя Маша.
- Я так думаю, что ей не он нужен, а его деньги, - вмешалась молодая женщина по имени Надежда. - Он же самую большую зарплату по колхозу получает, да, наверное, и не только по колхозу, а и по всему району.
- И всё равно, я не понимаю её – отозвалась тётя Лена.
А у мужиков разговоры велись всё больше о политике, да о том, какой урожай собрали в колхозе в этом году. Ещё говорили о том, что надо бы вынести на собрании вопрос о строительстве колхозной бани.
- А что, дело нужное – басовито сказал дед Андрюха, по прозвищу Магнит, которое он получил за то, что всегда появлялся там, где пахло выпивкой. Стоило кому-то только собраться в укромном уголке, как он тут, как тут. Действительно, его будто магнитом притягивало к тому месту.
- Конечно нужное – поддержал его молодой, недавно женившийся Славка. – Дома в корыте не вымоешься как надо.
- Ага, Славка, а вам с Надюхой надо отдельную кабинку с парной, как молодожёнам – ухмыльнулся дядя Петя.
- А что, я не против – ухмыльнулся в ответ тот.
Так переговариваясь о том, о сём народ стекался к клубу. Позади всех плелась и вышеперечисленная троица, то бишь дядя Миша, дядя Женя и дядя Коля. А плелись они сзади по причине довольно уважительной на их взгляд. У бабки Насти, прозванной Бутылкой то ли за своеобразную фигуру, то ли за то, что в любое время дня и ночи у неё можно было купить бутылку горячительного, они взяли целый литр самогона. Самогон у неё был крепкий, ядрёный, как говорила она сама. Вот они и дегустировали его понемногу, сначала закусывая солёным огурцом, который и выдала та самая Бутылка вместе с товаром. А затем, когда эта единственная закусь закончилась, то стали просто занюхивать рукавом. У них была поставлена цель, успеть выпить весь самогон до начала собрания, чтоб потом душа не томилась в мыслях о том, что где-то там за пазухой плещется огненная жидкость. Надо сказать, что достигалась поставленная задача довольно стремительно и интенсивно. Так как стаканами они себя не обременяли, то огненный напиток лакался прямиком из горлышка.
И вот перед самым клубом цель была достигнута. Допив последние капли живительной влаги, дядя Миша зашвырнул бутылку в растущие рядом с клубом чахлые кустики сирени, и троица направилась к входу в здание клуба. Надо сказать, что чувствовал они себя превосходно. Хмель уже начал слегка кружить голову, но по причине прохладной погоды, до поросячьего визга дело ещё не дошло. Да и мужики они были не хиленькие, а ничего себе, почти, что русские богатыри.
И вот, значит, эти почти, что богатыри, толпой из трёх человек ввалились в клуб. На сцене за столом уже сидело всё начальство, во главе с районным. По залу разгуливал участковый милиционер Анатолий. Свободных мест почти не было, но в самом конце зала, подальше от сцены наблюдалось как раз три места, как будто кто-то специально для них оставил. Их жёны пытались, было зазвать к себе, да куда там. Мужики со смешком ответили, что с ними рядышком они и дома посидеть могут. А тут вам не кино, где когда-то, будучи молодыми, они забирались на самые последние ряды и до самозабвения целовались да обнимались со своими возлюбленными. Поняв, что мужиков не переманить к себе, те махнули на них рукой. Ах, если бы они знали, чем закончится это попустительство, то силой бы растянули своих мужичков по разным местам под свои крылышки. Но они, увлеченные своими разговорами, не видели, как их благоверные попеременно прикладывали свои трепещущие от предвкушения наслаждения уста к горлышку бутылки тёмного стекла с огненной и веселящей водой, и в тот момент были подобны индейцам, впервые попробовавшим этот напиток.
Через несколько минут, после того, как в зале все расселись по местам, началось само собрание. Сначала выступило районное начальство, где-то похвалив, а где-то и пожурив колхозников во главе с председателем. Потом выступали колхозные начальнички, отчитываясь за доверенные им участки. Затем подошла очередь и самого председателя.
Председатель, Степан Анатольевич, встал и начал свою речь. Но то ли от волнения, то ли от долгого молчания, голос его звучал хрипловато. Степан Анатольевич решил это дело поправить, попив водички. Налив в стоявший рядом с графином гранёный стакан водички, председатель одним махом заглотил содержимое стакана и собрался продолжить свою речь. Но не тут-то было. Дядя Миша, увидев, что Анатольевич поднёс ко рту гранёный стакан и мгновенно выпил его, решил высказать наболевшее: «Вот, товарищ председатель, - начал он разогретый бабкиным самогоном – нас за выпивку гоняете, а сами на глазах у всего честного народа целый стаканягу влупили. Думаете, коль за цветочками спрятали, так мы и не увидим. Ан нет, наш народ всё видит и замечает».
Сидящие рядом товарищи-собутыльники стали тянуть за полы пиджака необъявленного оратора, да куда там. И откуда только взялись силы у уже почти задремавшего товарища. Дядя Коля и дядя Женя изо всех сил тянули его к низу, но в него будто бес вселился. Вывернувшись из пиджака, дядя Миша проталкиваясь к сцене, выкрикивал:
- Всё сейчас расскажу. Я всё знаю, и видел. Знаете, откуда у него деньги взялись, а? Вы дураки горбатитесь за копейки, – продолжала кричать новоявленный оратор – а он за одну ночь получил то, что мы за год не получаем. Куда думаете, делись брёвна и кирпич, что для строительства бани привезли? А не знаете? – всё больше воодушевляясь, обращался к притихшему залу, механизатор. А я всё знаю, всё видел. Да вон и Женька с Колькой подтвердят.
С одной стороны зала к распоясавшемуся дяде Мише пробиралась жена, а с другой - участковый милиционер. Поняв, что дело нешуточное, очнулись от уже охватывающей против их воли приятной дрёмы, дружки дяди Миши. Наведя резкость на глаза, и внимательно приглядевшись, дядя Женя и дядя Коля поняли, что их товарищу грозит жестокая расправа с двух сторон. Не раздумывая долго, они рванули на выручку друга. А, услышав, о чем рассказывает Михаил, криками стали подбадривать его:
- Не боись, Миха, расскажи всё, а мы подтвердим – вопил дядя Женя.
- Ага, подтвердим – вторил ему дядя Коля, не особо вслушиваясь, что там надо подтверждать. Но уж, коль товарищ говорит, то надо его поддержать.
Наконец, участковый и тётя Лида подбежали к дяде Мише и принялись тянуть каждый в свою сторону. Жена, пытаясь избежать позора и последующего за ним наказания, тянула мужа к выходу. Участковый тоже тянул его к двери клуба, но преследуя совсем другие цели. А тут и подоспела наша группа поддержки. Они стали оттаскивать тётю Лиду и милиционера от своего пострадавшего в неравной борьбе с зелёным змием товарища. Время от времени они тоже вставляли реплики по поводу загнанных председателем налево строительных материалов для бани. Наконец, используя помощь зала, да подоспевших жен двух других горемык, участковому и тёте Лиде удалось вытащить упирающуюся троицу на улицу. Кое-как женщинам удалось уговорить участкового не отправлять их распоясавшихся мужиков в вытрезвитель. Пинками и тумаками они погнали своих благоверных по домам. Да те особо и не сопротивлялись, весь запал иссяк в зале клуба.
Час расплаты наступил на следующий день. Если бы это было просто рядовое колхозное собрание без присутствия районного начальства, то дело, может быть, и замяли бы, ну вкатили бы выговор или лишили бы премии, а тут хочешь, не хочешь, а меры надо принимать серьёзные. Вот и вызывали их теперь в район, в милицию.
Мужики стали собираться еще с вечера. Да и уже немного оттаявшие жёны, хоть и сердились на них, но жалели горемычных. Тётя Лида напекла пирожков, наварила яиц, да нарезала сала. Отдельно собрала ещё сумку продуктов, наказав обязательно отдать гостинец сыночку. Жёны дяди Жени и дяди Коли поступили точно так же.
- Мать, а как же быть с деньгами? – спросил вдруг дядя Миша у жены.
- А что с деньгами? – вопросом на вопрос ответила она. - На дорогу туда и обратно я тебе дам, а больше тебе уж и не надо ни на что будет.
- А если штраф платить придётся?
- Так на штраф бумагу в колхоз пришлют – рассудительно ответила жена. – Вот ведь паразит, набузил, смотрели это представление все, а расплачиваться нам придётся со своего кармана.
- А если вдруг на пятнадцать суток посадят? – жалобно заныл дядя Миша. - Что ж я себе тогда и булочки не куплю?
- Там кормят, не умрешь с голоду. - Мать, ну хоть рублей пятьдесят дай на расходы – просительно протянул он.
- Чтобы опять напился, охламон этакий. Да и не думаю, что деньги разрешат взять, заберут, наверное.
- А я их спрячу.
- Куда ж это интересно?
- Я карман в трусах изнутри пришью.
Глянь на него, то пуговицу он пришить не может, а то карман пришьёт – возмутилась жена.
- Так то ж пуговицу – отшутился мужик – это ж целая наука.
- Тоже мне наука – фыркнула тётя Лида – коли себе, да коли.
- Не скажи, - заупрямился муж – надо пуговицу правильной стороной повернуть, да не перепутать в какую дырочку всовывать иголку, а то ведь можно и в одну и ту же пихать.
- Ну, это уж совсем бараном надо быть, чтобы такое сделать – с вздохом сказала тётя Лида. - Ладно, уж, выделю я тебе пятьдесят рублей на всякий случай, но только смотри гад, чтоб не пропил. И учти, карман пришивать я не буду. Если вдруг сынок узнает, что ты в таком месте деньги спрятал, то я скажу сразу, что и знать об том не знала. Позориться не буду - завершила она переговоры.
В общем, пыхтел-пыхтел дядя Миша, но карман всё ж таки соорудил в потаённом месте.
А дядя Коля сделал ещё чуднее. Тоже выпросил у сердобольной жены полтинник на случай, если вдруг заметут на пятнадцать суток за хулиганство, а спрятать решил в носках. Но, боясь, что при проверке могут найти захоронку, взял да и сшил две пары одинаковых носок поверху. Вставил один носок в другой и присобачил, да так, что не всякая искусная портниха зашить сумеет. Место шва было совершенно не заметно.
Один дядя Женя решил положиться на волю случая. Он засунул деньги во внутренний карман пиджака, сказав жене, что уж чему быть, того не миновать.
И вот ранним утром наша троица собралась на остановке. Настроение у всех было не очень, даже не то, чтобы не очень, а очень даже плохое. Мужики, такие разговорчивые на колхозном собрании, сейчас стояли молча, нахохлившиеся, словно воробьи в холод. Вскоре прибыл автобус, и три аники-воина отправились на свидание с родной милицией. В автобусе собралось не очень много людей, но и те, кто был, поглядывали на мужичков, да перешёптывались. Чувствовали себя наши герои, как рыба на раскалённой сковородке: горячо, неприятно, хочется скрыться, а нет возможности. Так и ехали молча всю дорогу, пряча глаза.
Приехав в райцентр, они сразу же, не заходя никуда, отправились к месту дислокации вражеских сил, то бишь, в РОВД. Стоило им только войти в дверь казённого дома, как перед их очами собственной персоной предстал Сергей Михайлович – начальник милиции и, естественно, отец дяди Миши.
- Ну, что натворили, субчики такие? – прогремел его басовитый голос, эхом отталкиваясь от стен пустого коридора.
- Да ты, сынок, поди знаешь, зачем мы тут – робко начал говорить дядя Миша.
- Да доложили уж. Только я от вас хочу ещё услышать - грозно ответил сын дяди Миши.
- Да что тут рассказывать, сынок?
- Я для тебя здесь не сынок, не позорь меня, батя – снизив звучание своего баса, сказал начальник милиции. Оробевший дядя Миша тихо спросил:
- А как же мне тебя звать-величать?
На что получил чёткий ответ:
- Как и положено – Сергеем Михайловичем. Мы ведь не дома за столом сидим.
Сергей Михайлович, - обратился к нему дядя Женя – и что нам теперь делать?
- Для начала пойдёмте ко мне в кабинет, воители – пригласил начальник милиции.
Войдя в просторный и чистый кабинет, без всяких излишеств мужики расселись на стоящих вокруг стола стульях.
- Ну что мне с вами старыми дуралеями делать? – сам у себя спросил Сергей Михайлович.
- А отпусти ты нас домой с миром – подал голос дядя Коля.
- Да не могу я вас просто так отпустить. На вас участковый рапорт написал. Я должен принять меры.
- Ну, отпиши там чего-нибудь – посоветовал ему отец. – Мол, меры приняты и так далее.
- Ох, и умник ты, батя. Вот велю вас сейчас в обезьянник засадить, узнаете тогда.
Испуганные мужики хором закричали:
- Да ты что? Лучше штраф на нас наложи.
-Ладно, уж, звонил ваш председатель, просил не усердствовать - успокоил мужичков Сергей Михайлович.
- Надо ж, а Анатолич-то неплохой мужик, оказывается - пробормотал смущённый дядя Коля, а начальник милиции справедливо заметил им:
- Да, если ещё учесть то, что вы на него наговорили, обидели человека незаслуженно.
Тут уж наши мужики стали возмущаться, наперебой выкрикивая, что они ничего не наговорили, что стройматериалов-то действительно нет на месте. Сергей Михайлович сказал, что можно ведь было спросить по-человечески у него, куда он их дел.
- Так, ить мы сами видели, как два мужика погрузили в КАМАЗ и вывезли и брусья, и кирпич – высказался отец главного милиционера района.
- Вот-вот, вывезли, а куда, узнать не удосужились - назидательно сказал им сын дяди Миши.
Он рассказал незадачливым борцам за справедливость, что весь стройматериал был вывезен на крытый ток. Там охрана есть от таких охламонов, как они. Иначе всё равно растащили бы по брёвнышку, да по кирпичику.
- Ой, и дураки ж мы. И правда, зазря человека обидели – запричитал отец главного милиционера. Что ж теперь с нами будет? - Скажите спасибо Степану Анатольевичу. Он за вас и в районном совете просил и сюда позвонил. Так что отправляйтесь домой, да прежде чем что-то говорить, впредь думайте - отпустил их с миром начальник милиции.
Так и отправились наши несостоявшиеся арестанты домой. И даже деньги не пропили, хоть и хотелось. Да только решили они с этого дня вести трезвую жизнь, а то не дай Бог, ещё куда-нибудь вляпаются.
- И ведь действительно не пьют – закончил своё повествование рассказчик. - Вот как от пьянки вылечится можно.