По сучьему велению… Все прекрасно помнят сказку про Емелю. Так вот, на самом деле, эта история повторялась многократно. То ли в разных деревнях все происходило снова и снова, то ли в параллельных мирах. Хотя, при всегдашних наших дураках и дорогах, да еще и бедовых бедах, таких как дурацкие дороги и дураки на дорогах, большой разницы нету, другая деревня или иной мир, все равно хрен доберешься… Но не в этом суть. Всегда деревенский полудурок шел на речку по воду, вытаскивал из проруби волшебную щуку, и дальше – как обычно: от печки и до царской дочки.
Но однажды история пошла наперекосяк. Все вроде бы также: и щуку Емеля достал, и та пообещала выполнять все желания, вот только на сей раз главный герой попался шепелявый. Ну и, в заветной фразе вместо "по щучьему" у него получилось "по сучьему". Так что волшебная рыба так и не дождалась обращения к собственному велению, а к чужим не прислушивалась…
Все бы так и закончилось, не начавшись, решил бы ленивый полудурок, что "кинула" его паскудница скользкая, однако, имелись в наличии, кроме щук, еще и волшебные суки. В приличном количестве. Вот только колдовать у них, в отличие от рыб, не шибко-то получалось. Ведь с щуками как? Поймают, захотят сожрать, ну и тем приходится выкручиваться, дабы не стать обедом. А сук никто не отлавливал для своих гурманных пристрастий, разве что корейцы. Так что, может, на Дальнем Востоке и были опытные суки, умело выполняющие все прихоти узкоглазых Емель, но наши, из-за отсутствия практики, не очень поднаторели в магическом искусстве.
И если с пожеланием насчет ведер, чтобы те самоходом добрались до дома, все более-менее обошлось: хоть без воды и изрядно помятые, но емкости в избу все-таки попали. Дело в том, что в данной ворожбе участвовала лишь одна собачка, находящаяся поблизости. Но потом подтянулись и другие суки, изнывающие от безделья из-за острого дефицита в своих местностях шепелявых Емель. И когда Емельян отправился в лес за дровами, совсем плохо вышло. Суки, соревнуясь меж собой кто лучше дрова заготавливает, таких дров наломали – мама не горюй. И с корнями выкорчевывали, и в мелкую щепку рубили, короче, не стало леса, только огромаднейшая куча бурелома вперемешку со стружками и опилками. А тут еще медведи из берлог поднятые, да лесники с ружьями, и все на Емелю единым фронтом, суки, они ж волшебные, простому глазу не видные… Пустые сани Емеля сам, словно заправский мерин, галопом домой доставил, всю дорогу приговаривая: "На фуй, на фуй, васе волсебство!". Все-таки много букв он не выговаривал…
И уж совсем хрень вышла, когда пришло время царскую дочку веселить. Повелел Емельян, чтобы печка в столицу ехала, ну и сорвались все печи, буржуйки и даже газовые котлы со всей округи. Это суки, надеясь, что герой пересядет со своего на их транспортное средство, печкогонки устроили. Такое ралли образовалось – Шумахер отдыхает. Народу подавило – не меряно. А как в город въехали, так еще и пожары начались, печки-то в большинстве своем горящие были, сталкивались, разваливались. И Емеле досталось: при обгоне у одной печки полтрубы отвалилось и прямо ему по башке. С тех пор до конца дней своих все время улыбался. Вот ведь как бывает: ехал царевну рассмешить, а сам на всю жизнь развеселился… Кстати, о Несмеяне. Засмеялась. Кругом беда, все горит, печки людей давят, а она стоит на башне и ржет, как дура. Заливисто так. Подмочила себе не только белье, но и репутацию. Потом так в старых девах и осталась. Полцарства-то выгорело, аккурат та часть, что для приданого предназначалась. А кому такие стервозные паскудницы без денег нужны?
Даже щука пострадала. Безвременно погибла. Ждала, ждала, когда ж ее велению обратятся, Емелю проклинаная, мол, какой бескорыстный выискался, да и сдохла, отравившись собственной желчью. Одним сукам все нипочем. Увидели, что их подопечный сидит на печке, улыбается, ни чего не хочет, не повелевает, а периодически возникающие желания исполняет сам и под себя, да и разошлись по родным вотчинам дожидаться следующего шепелявого.
Короче, хреновая на сей раз сказка получилась, зато мораль очень хорошая: надо все самому делать, а не надеяться на всяких сук…