- Если ты и дальше будешь так капризничать и безобразничать, - сказал папа твердым голосом, - то мы отдадим тебя старьевщику. Ты ведь прекрасно помнишь, что перед каждым рождеством в городе появляется старьевщик. Уж ему-то, наверно, пригодится злой и непослушный мальчишка...
- Конечно, пригодится, - кивнула мама. – Он будет заставлять тебя тащить поклажу по снежным дорогам. А если устанешь и начнешь спотыкаться, то получишь от него хороших подзатыльников или ударов плетью...
- Как простой ослик! – заметил папа и подмигнул маме, но так, чтобы Фриц этого не заметил.
И мальчик испугался! Вначале он подумал, что родители шутят и никому его отдавать не собираются. Но мама вдруг вспомнила свою давнюю знакомую, которая вот так же избавилась от неслушника-сына, и теперь живет и горя не знает. А мальчишка?.. Да что мальчишка! Кто о нем теперь станет вспоминать и плакать? Ведь он был ужасно скверный и к тому же нерадивый. Ни помощи от него, ни покоя – зачем нужен такой ребенок?
И папа с мамой принялись рассуждать между собой о том, как легко и приятно им станет жить втроем – с доброй маленькой Розиной. Фриц же пусть походит вместе со старьевщиком по свету и наберется ума-разума. И если не умрет от болезней или голода (а старик не очень-то любит кормить своих работников), вернется через много лет совсем другим - работящим и заботливым...
Фриц только успел выбежать в другую комнату, как заревел в голос и проплакал там целый час. А потом, обиженный и напуганный, пошел к сестре Розине, которая была младше его на два года, и сказал ей:
- А знаешь, ведь мама с папой хотят сделать мне рождественский подарок...
- Правда? – обрадовалась за брата девочка. – Какой?
- Еще не знаю, но очень красивый. Только я слышал, как они говорили в гостиной, что денег сейчас у них маловато, и поэтому они собираются продать тебя старьевщику...
- Меня? – ахнула Розина, и когда брат с важным видом кивнул ей, заплакала.
«Вот тебе! – злорадно подумал Фриц. – Теперь и ты боишься!.. Ха-ха!..»
И он умчался в свою комнату, где на полу в беспорядке валялось множество разных кукол.
А девочка еще долго сидела на диванчике и с горечью думала, что папа с мамой, наверно, совсем ее не любят, если собираются отдать страшному старику с огромным коробом и лотком через плечо. Конечно, старик ее съесть, обязательно съест, ведь он такой худой и всегда уставший!
«Что же, если они хотят избавиться от меня, - решила, вздохнув, Розина, то я сама пойду искать старьевщика. А деньги он потом перешлет им по почте...»
Она оделась и потихоньку, пока никто не заметил, вышла из дома...
На дворе было темным-темно, и вьюга слепила глаза. Идти куда-то из теплого и светлого дома ох как не хотелось! Но там ее никто не любил, и потому дом стал чужим...
Улицу замело, так что пробираться по ней было очень тяжело. Еще днем люди с лопатами очищали мостовую, а вот сейчас огромные сугробы разметало ветром, и весь их труд пропал даром.
Но девочка не думала об этом. Она медленно брела вперед, представляя, как встретится со старым перекупщиком и что скажет ему. «Наверно, он не очень-то обрадуется. Ведь я такая маленькая и слабая, - рассуждала она. – Скоро я устану, и ему придется нести меня на руках. Санки остались дома...»
На перекрестке, где горел одинокий фонарь, Розина увидела большую фигуру старика, движущуюся ей навстречу.
- Ох! – произнесла девочка и замерла на месте. Может быть, он не заметит ее? Тогда она тихонько вернется домой и скажет...
- Эге! – донеслось сквозь вой ветра. – Что ты тут делаешь, одна-одинешенька? И откуда ты взялась, крошка?
- Вы старьевщик, дедушка? – робко спросила Розина, подойдя ближе.
- Старьевщик? – усмехнулся тот. – Да, пожалуй, что так... А какое у тебя ко мне дело?..
Вскоре они пошли вместе. Дед оказался не таким уж и злым, как представлялось девочке. Он крепко держал ее за руку и ласково рассказывал о том, где и как она будет жить отныне...

Перед самой встречей Рождества в городе поднялся переполох. Девочка исчезла бесследно, и никто, даже запоздалые прохожие, спешащие к праздничному столу, не встречали ее на улице.
Мама с папой с ног сбились, обойдя всех знакомых, к кому могла бы уйти Розина. А Фриц, которого много раз спрашивали, не знает ли он, как и почему она пропала, упрямо качал головой.
- А что делал твоя сестра, когда ты видел ее в последний раз?
- Не помню! Наверно, играла в свои глупые куклы! – сердито отвечал мальчик.
Целую неделю поиски не прекращались, а потом люди махнули рукой: видимо, не найти уже девочку. Может, утонула в проруби, а может, увез Розину с собой какой-нибудь проезжий человек. Только кто же это ездит по ночам, да еще накануне Рождества?.. Словом, темное дело.
Вот тогда Фриц и обрадовался: теперь все игрушки, припасенные родителями к празднику, достанутся ему одному Конечно, куклы он поломает и выбросит, а вот, к примеру, музыкальную шкатулочку, которую Розина давно просила маму купить ей, он приспособит под коробку для солдатиков.
Только о подарках-то никто и не вспомнил. А когда Фриц сам завел о них речь, папа так рассердился, что накричал на него и даже затопал ногами – первый раз в жизни.
И тогда мальчик пожалел, что обманул сестру. «Пусть сейчас у меня не было бы этой замечательной шкатулочки, и ею играла бы Розина. Зато красивая пушка, стреляющая пистонами, досталась бы мне наверняка... А шкатулку я выпросил бы на одни вечером, а потом «забыл» бы вернуть... Эх, не повезло!»
Еще через несколько дней мама серьезно заболела и слегла. Доктор, пришедший к ней, шепотом сообщил папе:
- Ей очень плохо... Нервное потрясение. Нужен покой и только покой. Жаль, конечно, что вас постигло такое несчастье. Я имею в виду дочь... Постарайтесь много не разговаривать с больной...
Похудевший папа пытался выглядеть веселым или хотя бы спокойным, но у него ничего не получалось. Теперь он уже не ходил на службу, и обязанность бегать в лавку за продуктами легла на Фрица – мало того, за это никто мальчика даже не хвалил! И иногда расстроенный папа в отчаянии даже хватался за голову и шептал:
- Уйди!.. Чтобы глаза мои тебя не видели!.. Как ты можешь безобразничать, когда мама больна?!
А ей становилось все хуже и хуже. Через неделю слег и папа. Дальние родственники, приехавшие поухаживать за ними, совсем не обращали на мальчика внимания, и его это сильно обижало. А потом... Потом и вовсе напугало!
Ведь все несчастья произошли из-за него! Он солгал сестре, и она от обиды решила уйти из дома. Розину любили все соседи, и Фриц страшно ей завидовал. Но разве хотел он, чтобы она умерла? Вовсе нет!.. А если еще умрут мама и папа? С кем он останется? Дяди и тети, живущие сейчас в их доме, нисколько не интересуются, чем он занимается и о чем думает. Они говорят о каком-то наследстве, считают какие-то деньги... Даже шалить с ними особенно-то не хотелось.
Мальчика поразило это открытие. Так значит, прежде он шалил и безобразничал только потому, что ЛЮБИЛ родителей и хотел, чтобы они ОБРАТИЛИ НА НЕГО ВНИМАНИЕ?.. Кажется, так...
И вот скоро папа с мамой должны умереть и оставить его одного... А ведь они даже не знают, почему на них обрушились несчастья и кто во всем виноват!
Фриц, подумав так, заплакал и побежал к ним в комнату.
- Сынок, как ты... себя чувствуешь? – произнесла мама одними губами, потому что даже эти слова давались ей с трудом.
- Мама, Розина ушла из-за меня! – в отчаянии крикнул мальчик, боясь, что, промедли он еще мгновение – и уже никогда не решится сказать правду. – Я наврал ей... Но не нарочно, а потому что люблю вас с папой... Правда- правда!.. И не хочу, чтобы вы умерли...
Он говорил долго и сбивчиво, и с каждым его словом к больным возвращались силы. В ту ночь они впервые после Рождества уснули спокойным сном.
Когда в городе узнали про старьевщика, все в недоумении пожали плечами: никто не видел накануне праздника старика с его обычным мелочным товаром. Видно, бродит где-то в других краях...
У Фрица немного полегчало на душе. Он вернулся в свою комнату, снова сел возле окна и, глядя сквозь проталину на стекле, принялся вспоминать...
Как славно они жили до Рождества! Папа с мамой, хоть и ругали его иногда, зато обещали купить хлопающую пушку. И сестра никогда не вредничала и не жадничала. Если он просил у нее поиграть какую-нибудь игрушку, обязательно давала. Это он обычно жадничал, только прежде не хотел себе в этом сознаваться. «Не дам, потому что мама подарила слоника МНЕ!» - говорил Фриц в таком случае. А ведь в том, чтобы поделиться своей игрушкой, не было ничего зазорного. Дети на улице любили Розину именно потому, что она никогда из вредности не отбирал игрушки у младших ребят. «А я отбирал!» - вздохнул Фриц.
- И зачем я наврал ей в тот вечер? – произнес он вслух. Как вдруг...
- Вот именно. Нужно было подумать об этом сразу, а не смеяться над бедной девочкой. Ты почувствовал себя счастливее, когда обидел ее своим враньем, верно?
Фриц подпрыгнул на табурете. Он отлично помнил, что с ним в комнате никого не было... Чей же это голос?
Сзади, на письменном столе, на коробке из-под карандашей, в которой Розина хранила конфетные обертки, сидел... маленький человечек в смешной шляпе с гусиным пером. На нем был надет чудесный синий кафтан из парчовой ткани, перепоясанный тончайшим ремнем с золотой пряжкой, а на ногах – миниатюрные красные сапожки.
- Кто... вы? – запинаясь, спросил Фриц, едва не свалившись на пол от неожиданности. Он тотчас стал перебирать в голове героев своих любимых сказок, которые отличались маленьким ростом, но успел только вспомнить фею и мальчика-с-пальчик. Гость чуть насмешливо ответил:
- Гном. Меня зовут Шук-Шиндус.
- А откуда вы взялись?
- Появился из воздуха.
- Правда? – восхитился Фриц. – Вот здорово! Жалко, что Розина вас не видит! Она очень удивилась бы...
- А кто виноват в том, что ее сейчас нет с тобой? – строго спросил гном.
- Так вы все уже знаете? – вздохнул мальчик.
- Знаю.
- И про то, как я ей наврал?
- Даже про то, что ты думал, когда убежал в свою комнату и закрылся там.
Фриц покраснел и опустил голову.
- И о том, что из-за этого озорства заболели и едва не умерли твои родители.
Мальчик всхлипнул, а гном сердито продолжал:
- Как ты думаешь, где сейчас твоя сестра?
- Не знаю. Может быть, умерла... – Фриц едва не заплакал, но вдруг поднял лицо и с надеждой спросил: - Послушайте! А вы этого не знаете? Ведь вы гном!
- Что из того? – пожал плечами Шук-Шиндус. – Даже если я знаю – кому это интересно, кроме самой девочки?
- Мне! – воскликнул Фриц и вскочил со стула. – Скажите, пожалуйста, где она?
Гном махнул рукой:
- Ей совсем неплохо там, где она сейчас.
- Все равно, я хочу найти ее!
- Чтобы поддеть пообиднее? – Шук-Шиндус немного озорно подмигнул Фрицу, но тот торопливо замотал головой:
- Нет-нет, не для этого. Я... Я попрошу у нее прощения!
- Гм... – Лицо гнома прояснилось. - Что же, если ты действительно хочешь знать, где сейчас находится твоя сестра, я помогу тебе, пожалуй. – Он важно почесал подбородок и продолжил: - Она осталась в прошлом – со своими старыми обидами. Эти обиды не дали ей попасть в Новый год, и Старый приютил девочку в своем доме. Ей там хорошо... Только немного скучно без вас.
- И без меня тоже?! – воскликнул Фриц. Он был счастлив узнать, что Розина скучает без него.
- Конечно.
- Как же мне попросить у нее прощения?
- Как? Очень просто! Решись и веди дело до конца. А для начала не испугайся метели, догони сестру. Представь, что она вышла совсем недавно и через минуту, может быть, уже встретится со Старым годом на перекрестке под фонарем. У тебя совсем мало времени. Торопись... если решишься!
Гном весело засмеялся и закрутился на каблуке левой ноги, напевая под нос песенку:
Время обернется вспять
Ненадолго – на мгновенье.
Нужно всем долги отдать
И успеть просить прощенья...
Фриц не дослушал его. Он выбежал на улицу, забыв даже одеться. Ах, как хотелось ему не опоздать! Только бы гном не подшутил над ним...
Ветер словно ждал мальчика – налетел, завертел вокруг него метель, бросил в лице целую лопату снега. Но Фриц поднял воротничок у рубашки и припустился по улице. Он отлично знал, что до перекрестка не больше сотни шагов, но в ту минуту дорога показалась ему втрое длиннее. Он запыхался и еле тащился по сугробам, оставив в одном из них свою тапочку, когда добрался до фонарного столба, занесенного почти наполовину...
Какой-то мальчуган с огромным мешком за плечами бойко шел ему навстречу.
- Эге, да ты раздет! – удивился он, увидев Фрица. – В такую-то пургу! Что ты тут делаешь?
- Я ищу девочку.
- Совсем еще крошку?
- Да-да! – радостно закивал Фриц. – Ты видел ее? Это моя сестра. Я сильно ее обидел...
- Ну и дела!.. Возьми-ка вначале вот что… – Мальчик снял с плеча мешок, порылся в нем и вытащил красный полушубок – точно такой же, какой был на нем.
- Спасибо, - ответил Фриц, стуча зубами от холода.
- А теперь одевай шапку. Да поторапливайся, если хочешь догнать свою сестру.
- А в какую сторону она пошла?
- Вон туда! Она не успела отойди далеко. – И мальчик махнул рукой. – С ней старик. Будь с ним повежливее. Он славно потрудился и сейчас идет отдыхать...
Фриц разобрал последние слова уже на бегу. Он мчался по улице, стараясь в метели высмотреть фигуры старика и девочки. А когда увидел их, сердце у него екнуло.
- Подождите!.. Не уходите... Подождите меня!..
Они услышали и остановились. Задыхаясь, он догнал их и с трудом вымолвил:
- Дедушка, не уводите ее... Пожалуйста!
Старик лукаво посмотрел на Розину и спросил:
- Так это и есть твой братец?
- Ага, - кивнула девочка.
- Вот ведь, совсем не похож на вредного и задавалистого мальчишку, - будто говоря сам с собой, произнес старик. – Послушай, - обратился он к Фрицу. – Ты догнал нас и потому, конечно, молодец. Но может быть, твоя сестра сама захочет пойти со мной
- Нет-нет, захочет! Я попрошу ее вернуться.
- Гм...
- И еще – чтобы она меня простила! – горячо добавил Фриц и виновато опустил голову. – Ведь я обманул ее...
- Слышишь, внучка? Он тебя обманул и запутал. А теперь вот просит прощения. Ну, как, поверишь этому озорнику?
- Ага, поверю, дедушка. – Розина улыбнулась. Она была доброй и незлопамятной девочкой.
- Ладно, дети, идите домой. И больше не ссорьтесь. А не то может случится много неприятного. Одна беда ведь всегда тянет за собой другую. Берегите родителей. Они у вас хорошие и приготовили вам чудесные подарки к празднику... А вот и от меня гостинцы. Извините, последние, других уже нет. Ведь я, ребята, иду домой, и мешок мой совсем опустел. – Старик вытащил из кармана два леденца и протянул их брату и сестре. – Остальные получите уже от Нового года... если не будете больше делать глупостей! – И он хитровато подмигнул Фрицу...
В ту же секунду дети очутились на крыльце своего дома. Они быстро разделись и пробрались мимо гостиной. Там папа с мамой украшали елку и укладывали под нее купленные заранее игрушки.
И ни один человек в целом мире, кроме самого Фрица, на знал в ту минуту, что могло бы произойти, если бы он не догнал девочку у перекрестка...