– Жизнь удалась, мать твою! – Я подмигнула симпатичной женщине, грустно смотрящей на меня из зеркала.
А чего грустить-то? Румяная, кровь с молоком, блондинка, с тугими, мерно вздымающимися на груди косами. Черные, невероятно длинные ресницы, плавно и величаво взмывающие, словно восточные опахала, открывают не глаза – глазищи, наполненные густой синевой карельских озер. Добавьте сюда усыпанную блеском синюю шапочку, отороченную мехом, да шубку, переливающуюся всеми цветами радуги при малейшем движении – сказка, а не девушка. Хотя, конечно, уже давно не девушка. Если бы не аборт, сделанный по глупости еще в восемнадцать, лет через пять уже вполне могла бы стать бабушкой. Тот аборт был моей самой большой глупостью в жизни. С тех пор не то, что бы бабушкой, а и мамой мне уже не стать никогда. Видно, в искупление греха этого мне и суждено до самой старости в новогодние праздники внучку Деда Мороза изображать, чужих детишек радовать.
– Эх, ты, Снегурочка – дурочка. Сними с тебя парик, смой румяна, отклей ресницы, вытащи цветные линзы, и кому ты нужна будешь? Никому, кроме своего Деда Мороза. Я сейчас имею в виду не седобородого старичка в валенках и шубе, а Валерку Соколова, актера нашего театра, моего постоянного партнера по спектаклям и бессменного Деда Мороза в наших с ним новогодних шабашках. А еще Валерка был моим давним любовником. Этаким приходящим мужем. Наши отношения были насколько давние, настолько и неизменно привычные. И это была еще одна моя большая жизненная ошибка. Момент, когда нужно было брать "быка за рога", тащить Валерку в ЗАГС, всучать ему там торжественно руку и сердце и жить потом спокойно в статусе законной жены, я упустила. Гордая была – дура. Думала, мужик сам должен первым попросить. Щ-щ-щ-ас! До сих пор жду. Впрочем, уже пора бы перестать врать, хотя бы самой себе.
– Ну и ладно, – я поправила паричок, еще раз подмигнула своему отражению и вышла из гримерки.

Внизу возле крыльца стояла Валеркина девятка. Хозяин в гриме восседал за рулем, нервно оглядываясь и барабаня пальцами по баранке. Ждать, как и все мужики, он не умел и не любил и теперь тихо наливался раздражением. А чего психовать-то, и задержалась-то всего минут на десять. Разве это срок? А поскольку я уже далеко не девочка и кое-чего в жизни понимаю, то сразу перешла в наступление:
– Ты чего красный такой!? Чего глаза таращишь!? Еще ни по одному адресу не проехали, а ты уже на грудь в честь праздничка принял!?
Ошарашенный Валерка с шумом выдохнул, выпуская вместе с воздухом весь так и не прозвучавший текст, заготовленный им по поводу моего опоздания, покачал головой и врубил передачу.
– Давай-давай двигай, дедушка. Нас детишки ждут, – добавила я ему контрольный в спину.
Надо сказать, что денек нам предстоял все-таки не самый обычный. Как-никак 31 декабря. Чем ближе полночь, тем круче клиенты, тем дороже подарки детям, и само собой выше наш с Валеркой гонорар. В списке значилось пять адресов, так что на самом деле поторопиться стоило…

Зеленый город. Это был третий адрес из нашего списка. В первых двух все прошло как обычно. Пока я знакомилась с детьми, Валерка на кухне получал гонорар и подарки для детей. К гонорару родители традиционно добавляли рюмку-другую спиртного, так что Валерка был уже слегка навеселе.
Добротный, сверкающий всеми окнами загородный дом, лужайка с половину футбольного поля перед домом. Летом, наверное, идеально ровная и зеленая, сейчас укрыта девственно чистым снегом. Четыре елочки у входа, украшенные сверкающими гирляндами. В окнах за занавесками мелькают большие и маленькие тени. Похоже, что дом полон людей. Я нажала на кнопку звонка и максимально мило улыбнулась в камеру.
– Здравствуйте, вы почти вовремя, – в дверях стоял Антонио Бандерос и мило улыбался. Я пялилась на него и глупо улыбалась, понимала это и ничего не могла с собой поделать. Конечно, это был не сам Антонио, но мужик оказался на него чертовски похож. Мало того, он прекрасно об этом знал. Он, гад, к тому же и туалетной водой пользовался соответствующей: от прототипа. Затянувшуюся паузу нарушил Валерка. Хмуро глянув на свою, разом поглупевшую спутницу, пробасил:
– Деда Мороза вызывали?
– Вызывали, вызывали, проходите.
"Бандерос" повел Валерку вглубь дома, а меня подхватила под ручку мадам, только что сошедшая с подиума, и повлекла в сторону веселого смеха, музыки и света…
– О, Снегурочка!!!
В комнате, кроме троих ребятишек младшего школьного возраста, шестеро взрослых, наших с Валеркой лет. Все нарядные, в мишуре, блестках.
– Здравствуйте, дети!
– Здравствуйте!!! – хором закричала вся честная компания.
Люблю веселые компании. Комната огромная, живая елка под потолок. В самый раз для хоровода.
– А давайте, дети, споем новогоднюю песенку!
– Давайте, – взрослые, похоже, были настроены решительно.
Я взяла в одну руку ладошку ближайшего мальчишки, в другую – руку девушки и повела хоровод.
Маленькой елочке холодно зимой,
Из лесу елочку взяли мы домой…
Пришло время звать Валерку. "Бандерос" уже наверняка его проинструктировал и снарядил подарками. То, что в мешке будут подарки на всех, в том числе и взрослых, я почему-то не сомневалась.
– Дедушка Мороз, заходи!!! – радостно заорали собравшиеся.
Валерка вошел в комнату, опираясь на посох, хитро оглядывая всех из-под густых белых бровей.
– Здравствуйте, дети…, какая хорошая у вас тут компания собралась!?
– Здравствуй, Дедушка Мороз! Ты подарки нам принес?
– Принес, принес, как же без подарков-то. Только старый я стал, подарков-то вон полон мешок, а кому какой запамятовал.
– А мы вот тебе дедушка письма писали, ты прочитай и сразу все вспомнишь, – хозяйка дома, плавно покачиваясь на изящных, но, на мой взгляд, слегка великоватых шпильках, продефилировала к Валерке, держа в руках стопку праздничных конвертов.
– Ну что же, давай, почитаем, – Валерка взял первое письмо, – чье послание?
Конверты все были разного размера и расцветки, так что автор нашелся без особого труда.
– Мое, – пролепетала девчушка с блестящей короной на кудрявой головке и схватилась за руку молодой женщины, вероятно, мамы.
– Не бойся, – я решила ее поддержать, – иди сюда. Тебя как зовут?
– Маша.
– Машенька, какое хорошее имя, – проокал Валерка, разворачивая конверт, – та-а-ак, и что ты тут написала? "Здравствуй, Дедушка Мороз, поздравляю тебя с наступающим праздником. Как ты живешь? Как твое здоровье? У меня все хорошо. Я учусь в третьем классе. Учусь хорошо, на одни пятерки. Вообще-то есть у меня одна четвертка по арифметике, но я ее обязательно исправлю. Дедушка Мороз, у меня есть мечта. Я очень хочу на Новый год куклу Фею Леса. Конечно, если для тебя это слишком сложно, я буду рада любому другому подарку".
Черт! До чего трогательное письмо. Я чуть слезу не пустила. Девочка стояла перед Валеркой, бросая на него исподлобья настороженные взгляды. Гордая мамочка с нежностью смотрела на дочь и на улыбающихся друзей.
– Ну, что, дедушка, – обратилась я к Валерке, – понравилось тебе письмо? Заслужила Машенька подарок?
– Конечно, заслужила.
Валерка запустил руку в мешок и стал шарить там, наслаждаясь "мхатовской паузой". Девочка, затаив дыхание, не сводила с него глаз.
– Мама, мама, смотри, это же Фея Леса, – счастливый ребенок закружил по комнате, прижимая к груди заветную игрушку.
Валерка меж тем поднял вверх другое письмо.
– А это чье?
– Мое, – вперед вышел мальчик лет десяти. Строгий костюм-тройка, хризантема в петличке, черный цилиндр: то ли Джеймс Бонд, то ли Копперфильд.
Валерка развернул письмо и начал читать: "Дед Мороз, я хочу вертолет на радиоуправлении. Миша"
– Не густо, – прокомментировал Валерка. Он на всякий случай перевернул листок на другую сторону, ничего там не обнаружил и проворчал, – ты, наверное, когда вырастешь, бизнесменом будешь, или военным.
– Почему это?
– Тон твоего письма – деловой, безалепя…– Валерка запнулся, но фразу все-таки решил закончить, – безалепяционный.
– Безапелляционный, дедушка, – тут же поправил его "Бандерос", – только это не ваше дело.
Я внимательно посмотрела на Валерку. Лихорадочный блеск его глаз меня давно уже напрягал, а тут еще и язык заплетаться начал.
Того тем временем, похоже, стало заносить:
– Не понравилось мне твое письмо, Михаил. Я вот сейчас возьму и не подарю тебе подарок.
– А ты не настоящий Дед Мороз, и подарок в мешке не ты принес, а родители купили, – мальчишка обиженно засопел и, едва сдерживая слезы, продолжил, – настоящий Дед Мороз только в сказках. А в жизни их не бывает.
– Бедненький, – я присела рядом с ним и погладила его по голове, – не веришь в чудеса?
– Не верю, – упрямо пробурчал мальчишка.
– Смотри, – я сняла варежки и покрутила руками у него перед носом, – ничего нет?
– Нет.
Все подтянулись к нам поближе. Я произвела несколько плавных пассов руками, и в какой-то момент в моих ладонях появилась живая тропическая бабочка. Она взмахнула крыльями и взлетела. Все дружно ахнули, и даже маленький "Фома неверующий" не удержался и проводил бабочку восторженным взглядом. Этому фокусу я научилась еще в театральном, и с тех пор он не раз выручал меня. Недавно в Нижнем стали продавать тропических бабочек, и я всегда на свои новогодние выступления имела запас. Вот одна из них и пригодилась.
Дальше все пошло по сценарию. Миша получил свой вертолет, и все остальные тоже не остались без подарка. Валерку, правда, развозило прямо на глазах. Покидая этот дом, он уже с трудом держался на ногах.
Стемнело, но дорожка до ворот, где мы оставили машину, хорошо освещалась. Возле машины, опираясь на тяжелый резной посох, стоял высокий седобородый старик в красной расшитой камнями и стразами шубе, отороченной белым пушистым мехом, в такой же красной с белым шапке и рукавицах. Рядом с ним переминалась с ноги на ногу молодая девушка, в короткой серебристой шубке. Из-под меховой шапочки выглядывали русые локоны, присыпанные начинающимся снежком. В свете фонарей казалось, что кудри девушки припудрены бриллиантовой пылью. На ее лице не было ни грамма косметики. Уж в чем-чем, а в этом я разбираюсь. И румянец на щечках натуральный, от мороза, и губки алые от природы, да и глазки сверкают здоровьем и легким характером. Старик рядом тоже выглядел более чем натурально. Лично я за всю свою карьеру такого Деда Мороза не видела.
– Что такое!? Конкуренты!? – Валерка продрал глаза и наконец-то их тоже заметил. – Не потреплю!!!
– Хватит блажить-то, – пихнула я его локтем, – это скорее мы для них конкуренты, чем они для нас.
– Ну, какие мы конкуренты, – густым, до мурашек по спине, басом поддержал меня старик, – в этакий-то день работы всем хватит.
– Да какая теперь с ним работа, – кивнула я на Валерку.
– Что, сил не рассчитал?
– Кто не рассчитал? Я!!! Да сил у меня… мы хоть и в одинаковом гриме, да я же вижу, что моложе вас почти вдвое.
– Да, пожалуй, и поболее, – старика явно забавляло Валеркино поведение.
– Ну…, а вы говорите силы. Слушайте, уважаемый, я ведь всех Дедов Морозов в Нижнем знаю. Что-то я не узнаю вас в гриме.
Та-а-ак, Валерку понесло. Теперь болтать будет без умолку, пока с ног не свалится. Валерка, шатаясь, приблизился вплотную к "конкуренту", внимательно вглядываясь в лицо.
– Кто вы такой? – продолжал цитировать классика, Валерка, – Бондарчук?.. нет… а! Юрий Никулин!.. нет, нет, нет… Иннокентий Смоктуновский!!!
– Вряд ли вы раньше встречались, дедушка, – улыбаясь, произнесла, будто колокольчиком прозвенела, Снегурочка. Ох, зря она на себя Валеркино внимание переключила.
– Откуда ты, прелестное создание? Ты ангел, спустившийся с небес на нашу грешную землю? Или ты дьявол, посланный, чтобы искусить меня в этот праздничный вечер. Тогда вперед, я готов.
– Хорош болтать, кобелина, – я со всей силы ткнула Валерку под ребра. Получилось не очень, но намек он понял и слегка подувял.
– Нам ведь еще два адреса объехать нужно, а ты, гад, на ногах еле стоишь. Мы же заявки приняли.
– Да ладно тебе, – Валерка попытался было обнять меня, – Всех денег не заработаешь.
– Да причем здесь деньги, алкаш ты чертов, нас же детишки ждут, на чудо надеются, на праздник, а тут ты к ним со своей пьяной мордой явишься.
– Да я….
– Да что ты…
Дед Мороз со Снегурочкой какое-то время, улыбаясь, смотрели на нашу перепалку, а потом старик предложил:
– Вот что, милая, вези-ка ты своего "дедушку" домой, а мы на ваши адреса съездим.
– А вам не сложно?
– Да чего же сложного-то. Дело обычное.
Я достала квитанции с адресами, и со спокойным сердцем передала их старику.
– Вы не волнуйтесь, там у родителей все уже готово.
– Это ты не волнуйся, внучка, – старик посмотрел на меня так, что я на минуту даже поверила что он действительно мой дедушка, – все будет хорошо. Поздравим мы твоих ребятишек. Ни кто в эту ночь без чуда не останется. Езжайте спокойно.
Я загрузила Валерку на заднее сиденье, села за руль. Погода неожиданно испортилась. Шквальный ветер, гнал снег, встававший на нашем пути сплошной стеной. Фары пробивали эту стену едва ли на три метра. Мы не ехали, а скорее крались по дороге. Все нормальные люди уже сидели по домам, за праздничными столами, транспорта на трассе не осталось. Ехать до города при нашей скорости, минут тридцать, так что аккурат за двадцать минут до боя курантов мы добрались до моего дома. Валерка, к тому времени, как ни странно, протрезвел абсолютно, и тихо таращился на меня, ни чего не помня и ни чего не понимая. Я, надо признаться, тоже мало что понимала, но про себя тихо радовалась: " Первый раз за столько лет, праздник пройдет как положено, дома. И если уж не в семейном кругу, то хотя бы с любимым человеком"

***

С того самого дня прошел уже почти год. Год, который так чудесно начался и не менее чудесно продолжился. Сначала в конце января Валерка неожиданно предложил мне расписаться и зажить одной семьей. Потом в марте я поняла, что беременна, а в ноябре у нас родилась доченька Снежана. Мы назвали ее так в честь Снегурочки. Сегодня тридцать первое декабря и Новый год мы встречаем дома по-семейному: я, Валерка и Снежана.