НОВОГОДНЯЯ АКЦИЯ - Паслуший, дарагой, елку купи, – человек нерусской национальности, казалось, нарочно коверкал слова, стараясь привлечь к себе внимание прохожих. – Пушистый, калючий, Новый Год будешь встречать – харошим словом Резо вспомнишь.
Действительно, подумалось Олегу, Ирина просила елку посмотреть. Да и Сашка который день спрашивает, когда же они будут наряжать лесную красавицу. До Нового Года ведь всего ничего осталось. При мыслях о сыне губы Олега невольно дрогнули, но он огромным усилием воли подавил эмоции, как делал это уже не раз в последнее время. Он решительным шагом направился к продавцу.
- Сколько стоит? – деловито осведомился Олег, указывая на почти двухметровую сосну, которую тот как раз держал в руках.
- Васемсот рублей.
- Сколько?!
- Ты что, глухой? Васемсот давай, и забирай красавицу.
- Восемьсот рублей? – из груди Олега вырвался невольный всхлип.
- А сколко ты хочешь, безплатна, да? Может тэбэ все елки атдать? Да еще доплатить? В прошлам гаду семсот стоила, разве не помнишь?
Олег покачал головой. Он не помнил. Прошлый год остался где-то далеко-далеко в совершенно другой, счастливой жизни. Тогда они денег не считали.
В кошельке было не более пяти сотен. Это он знал точно, проверял, когда уходил с работы. Но рука, мимо воли соскользнула в карман. Внезапно пальцы нащупали что-то округлое и твердое.
Олег извлек наружу золотистый кругляш, на котором была выгравирована цифра один. Золотая медаль, награда за первое место в состязаниях по легкой атлетике. Первая из многих, полученных Сашкой.
- Папа, – сказал тогда он, протягивая отцу свою награду. – Я посвящаю ее тебе. Пусть она принесет удачу.
Два года Олег, тронутый словами семилетнего сынишки, гордо носил медаль на шее. Но после того злополучного вечера, она превратилась в неподъемную тяжесть.
Вопреки всем его усилиям, сдержать слезы на этот раз не удалось. Олег развернулся, и медленно побрел прочь.
- Зачэм уходишь? Пакупай елку, – послышался вдогонку голос продавца.
- Деньги дома возьму и вернусь, – ответил Олег.
- Вазвращайся. Я здесь цэлый ноч стаю.
Грустные глаза Ирины были припухшие от слез.
«Опять весь день проплакала», – подумал Олег, но ничего не сказал жене. Привыкший всю жизнь быть надежной опорой родным и близким, он на этот раз казался себе совершенно беспомощным.
- Уснул недавно, – ответила Ирина на незаданный вопрос. – Просил разбудить его, когда ты елку принесешь. Хочет наряжать вместе с нами.
Последние слова дались женщине очень тяжело. Губы ее дрогнули, из глаз брызнули слезы:
- Олег, я не могу так больше. Я с ума скоро сойду. Почему, почему именно он? Почему не я? Не ты? Почему ребенок?
Закрыв лицо руками, она зарыдала. Олег ничего не ответил. Все слова были давно сказаны. Он просто крепко прижимал к себе жену, и гладил ее шелковистые волосы.
- Я деньги возьму, за елкой схожу, – сказал он, когда Ирина немного успокоилась. Она только кивнула в ответ.
Не заходя к сыну, он вышел из дома.
Идти до рынка, где находился продавец елок, было не более десяти минут. Олег задумчиво брел вдоль освещенных витрин магазинов, украшенных яркой новогодней иллюминацией. Деды Морозы, Снегурочки, зайчики и котята весело улыбались ему из-за стекла. Люди озабочено сновали взад-вперед, таща в руках пакеты с игрушками, конфетами, и другими обязательными подарками «под елочку».
А ведь он совершенно ничего не купил ни Ирине, ни Сашке. Пусть сейчас он принесет елку, но положить-то под нее нечего. Олег остановился прямо посреди улицы. Да что же твориться с ним такое в последнее время? Совсем раскис.
«Я понимаю, тяжело, – шептал откуда-то изнутри тихий голос, который всегда просыпался в те минуты, когда Олегу казалось, что огромная машина жизни, так любящая преподносить неприятные сюрпризы в самые неожиданные моменты, сейчас сомнет его, и раздробит на мелкие частички. – Но соберись, ты же мужчина. Прорвемся, и не такое выдерживали».
Но в ту же секунду плечи его поникли – нет, такого, как сейчас, еще не было.
Что-то ярко вспыхнуло где-то совсем рядом с ним. На витрине одного из магазинов замигала вывеска: «Мир чудес. Новогодние подарки для всех. Индивидуальный подход к каждому покупателю. Сегодня – акция. Скидка 300%».
Странно, такого магазина он раньше здесь никогда не видел. Даже, когда полчаса назад проходил по этой же улице, тут, если он не ошибается, на грязной, покрытой пылью витрине, висела табличка «Продам или сдам в аренду. Недорого». Сейчас же стекло сияло мириадами разноцветных, переливающихся огоньков. За ним, раскинув свои веточки-руки, стоял снеговик со всеми положенными атрибутами – ведром на голове, морковкой вместо носа и метлой, прислоненной к левому боку. Снеговик, казалось, действительно вылеплен из снега, настолько он был реалистично изготовлен. У его ног, свернувшись калачиком, дремал огромный рыжий кот, точь-в-точь, как Ванька, что жил на третьем этаже под дверьми тети Маши. Рядом находились большие расписные сани, в которых, прижавшись, друг к дружке, сидели парень в коротком красном полушубке и в красной же шапке с надписью «2011», и голубоглазая красивая девушка, облаченная в длинную шубу, под цвет ее прекрасных бездонных глаз. На козлах восседал улыбающийся белобородый старик – смесь нашего Деда Мороза и американского Санта Клауса. К потолку была подвешена ступа с Бабою-Ягой, а на шпиле замка, украшающего задний фон, медленно вращался золотой петушок.
Это обычное для новогодних праздников, но, в то же время, очень реалистическое оформление витрины настолько поразило Олега, что он так и застыл с открытым ртом прямо посреди улицы.
В это время кот неожиданно пошевелился. Потом открыл один глаз, взглянул на Олега и широко зевнул.
- Ну, чего сморишь? Заходи, раз пришел, – послышался рядом незнакомый голос. Олег в недоумении огляделся. Вокруг него не было ни души – улица, кишащая людьми еще миг назад, вдруг стала совершенно пустынной.
Двери магазина с тихим скрипом отворились, приглашая его войти.
- Давай, давай, быстрее, холод внутрь не запускай, – проворчал тот же голос.
Удивленный Олег вошел. Внутри было тепло. Приглушенный свет мягко освещал небольшое помещение. Он сразу же понял, что находится не в магазине – барная стойка, вырезанная в виде неотесанной колоды, и несколько столиков свидетельствовали о том, что помещение представляло собой небольшую кафешку.
Посетителей не было совсем. Девушка за барной стойкой, точная копия
Снегурочки с витрины, приветливо улыбнулась ему.
- Здравствуйте. С наступающим. Проходите, присаживайтесь, где удобно. К вам сейчас подойдут.
Первым порывом, конечно же, было уйти.
- Извините, я ошибся, – грустно улыбнулся Олег. – Я не знал, что это кафе, думал у вас магазин новогодних подарков.
- И правильно думали, – снова улыбнулась девушка. – Именно так и есть. Присаживайтесь. Что будете пить?
- Да нет, спасибо, ничего. Мне как-то не до этого в последнее время. Я пойду…
- Ну уж нет, – снова послышался ворчливый голос. – Никуда ты не пойдешь. Слишком долго тебя ждали.
Прямо с витрины спрыгнул давешний кот. Еще в воздухе он начал меняться, и коснувшись земли, превратился в невысокого парнишку с хитрыми кошачьими глазками.
- Давай, давай, – проговорил он, подталкивая Олега к столику посредине комнаты. – Или у окна желаете?
- Да ничего я не желаю, – не выдержал Олег. – Руки убери. Сказал же – нет у меня желания водку хлестать в одиночку.
Парнишка, увернувшись от его крепкой руки, мягко отпрыгнул в сторону, и зашипел, словно действительно разгневанный кот.
- А ну прекратить, – послышался вдруг тихий, но властный голос. – Брысь, – и парень, вмиг превратившись обратно в кота, тут же скрылся в дебрях витрины.
Перед Олегом появился человек.
«Еще один Сам Ты Клаус», – невольно подумалось ему при виде незнакомца. Так они с Сашкой любили называть тех, кто проводя новогодние и рождественские акции наряжался в костюм Деда Мороза, не имея даже малейшего сходства с могучим стариком. Человек, находившийся перед ним, был именно таким. Высокий, тощий, неопределенного возраста, да еще и с щегольскими черными усиками над верхней губой. Одет в серый костюм-тройку, который очень даже ему шел. Но вот что сразу и бесповоротно портило его облик – красная шапка, одета набекрень на курчавую, черную как смоль шевелюру.
- Я хозяин этого заведения, – между тем, вежливо проговорил незнакомец. – Извините моего нерадивого слугу, но котам так свойственна излишняя ретивость. Тем более, приближается его год, понятно, что мальчишка волнуется. Меня зовут Эдуард Константинович Войцеховский. Я вас внимательно слушаю. Говорите же.
- Говорить? О чем?
- Как о чем? Вы же пожаловали в наше заведение. Значит, у вас есть ко мне дело.
- Да нет у меня никакого дела. Ошибся я, понимаете?
- Не понимаю. Ошибиться невозможно. К нам попадают только те, кто действительно нуждается в нашей помощи. Может, присядем? Выпьем чего-нибудь?
- Не хочу я пить. Ничего. Я не пью.
- Это хорошо.
- Нет, черт возьми, – взорвался вдруг Олег, – это очень плохо.
- Плохо, что вы не употребляете спиртного? Занимательный вы человек, – Эдуард Константинович, даже бровью не повел в ответ на нервную вспышку Олега.
Да тот и сам понял, что переборщил.
- Извините, нервы в последнее время стали ни к черту, вот и срываюсь на людях. Я пойду.
- А как же акция?
- Какая акция?
- Разве вы не читали объявление у входа? Сегодня у вас есть уникальная возможность приобрести три подарка по цене одного.
- Ах, вот оно что, – до Олега вроде начало доходить, куда он попал. – Я, кажется, начинаю понимать. Сетевой маркетинг, или что-то в этом роде. Типа – купи одну машину, стоимостью двадцать тысяч долларов за пятьдесят, и получи в подарок еще одну почти такую же, только хуже, плюс жидкость для мытья стекол.
Эдуард улыбнулся.
- Интересная трактовка. Не понимаю, правда, причем тут сетевой маркетинг, но в целом… Вы что-то имеете против автомобилей? Вот у вас, например, есть автомобиль?
Заданный обычным тоном вопрос произвел на Олега страшное впечатление. Неожиданно он ощутил, как в душе что-то с треском ломается.
- Мой автомобиль уже полгода стоит на стоянке. Разбитый, смятый и покореженный.
Глаза собеседника внимательно смотрели на него:
- Вы хотите об этом поговорить?
- Да, черт возьми, хочу, – неожиданно вырвалось у Олега, и он медленно опустился на стул. Эдуард, не сводя с него взгляда, присел напротив.
- Я устал, – тихо проговорил Олег. – Устал бороться с этой жизнью. Если поговорка «Бьет – значит любит» верна, то судьба меня просто обожает. С самого детства, я, словно лягушка по стеклу, карабкаюсь неизвестно куда, но каждый раз, не добравшись до вершины, срываюсь вниз. Я никогда никому не жаловался – крепче сжимал зубы, и продолжал головой прошибать стены. Не было денег – пахал днем и ночью. Устроился на завод, прошел путь от рабочего, до инженера – завод закрыли, людей уволили. Начал с самого нуля на другом предприятии, но и его ждала та же участь. В частной фирме сделал карьеру – кризис 2008-го похоронил и ее. Тогда я начал собственное дело. Было тяжело. Я четыре раза падал, но каждый раз вставал, отряхивался и продолжал двигаться дальше. Я был сильный и надежный муж для своей жены, и любящий отец для девятилетнего сына. Но полгода назад этого сильного человека не стало. Какой-то лихач, сев в пьяном виде за руль «Гранд Чероки», похоронил мое прошлое и будущее. Слетев с дороги, наша машина перевернулась несколько раз. Каким-то чудом, на мне не оказалось ни единой царапины. Жена тоже не пострадала. А Сашка, сидевший сзади, казалось на самом безопасном месте, получил повреждение позвоночника. И теперь, до конца своей жизни будет прикован к постели.
Слова срывались с уст Олега, оставляя в душе пустоту. Но вместе с тем, ему ставало как-то легче. Вся боль, накопившаяся внутри за эти долгие, страшные шесть месяцев уходила вместе со словами и слезами, которые катились по его щекам.
- А ведь вы действительно мне помогли, – закончил он. – Не знаю, кому из своих знакомых я бы смог рассказать подобное. Ведь дело даже не в словах, которые я произнес, дело совсем в другом… Вот я и получил от вас первый подарок. Теперь вне зависимости от того, будет ли еще два, придется платить. Что нужно от меня? Душу? Забирайте, только сделайте так, чтобы мой сын снова смог ходить.
Человек, сидевший напротив, вздрогнул:
- О, я попросил бы вас не разбрасываться подобными словами. Душа ваша нам ни к чему. Мы берем плату немного другой валютой. А за остальные подарки не переживайте – мы контора не государственная, обманывать не будем. Впрочем, мне кажется, вам пора домой. И не забудьте елку купить.
Дверь за его спиной захлопнулась. Олег снова оказался на улице.
Возле продавца елок стояли два парня в низко надвинутых капюшонах.
- Ну ты, чурка, кому сказали, гони бабло, – донесся до Олега тихий голос.
Продавец что-то неразборчиво лепетал в ответ.
- Э, парни, вы чего? – подошел поближе Олег.
Те резко развернулись в его сторону:
- Ты че дядя? А ну катись отсюда, пока цел. Не мешай людям работать, – прошипел первый.
- Да нет, – просипел второй. – Дяденька добрый, он ведь даст деткам на конфеты и мороженое?
- Деткам? – это слово окончательно вывело Олега из себя. – А ну марш отсюда, а то уши пообрываю!
- Да ты дядя, борзый, я посмотрю, – Олег слишком поздно увидел, как в руке у парня что-то сверкнуло. Правый бок обожгло огнем. В тот же миг кулак второго бандита, усиленный кастетом, достиг его лица. В голове что-то взорвалось, и Олег рухнул в снег.
- Э, э, брат. Ты как живой, не сильно помер? – откуда-то издалека донесся до него испуганный голос. Олег открыл глаза. Он лежал в снегу, над ним склонилось бледное лицо продавца. Голова раскалывалась, в боку пекло.
- Живой, живой, слава богу. Я уже думал савсэм тэбя убили, – тараторил продавец.
Олег сел и ощупал рукой бок. Липко, больно, но терпимо. Рука его внезапно ощутила что-то твердое. Он извлек золоченую медаль, орошенную кровью. Прямо посреди единицы красовалась большая вмятина. Подарок сына принял всю силу удара на себя. Нож, соскользнув, только оцарапал кожу.
«Ирина, наверное, волнуется», – подумалось ему.
Через двадцать минут, он, еле волоча огромную, под потолок, пушистую елку («Бэри не отказывайся, подарок от фирмы, будэшь Новый Год встрэчать, Резо вспомнишь») вошел в квартиру. Ирина стояла на пороге и смотрела на него испуганными глазами.
«Хорошо я, наверное, выгляжу. Синяк под глазом, весь в крови, одежда изодранна».
- Что случилось? – еле слышно прошептала жена.
- Сашка как? – вопросом на вопрос ответил он.
- Спит.
- А вот и не сплю. Я знал, что ты елку сегодня принесешь. Я ждал, – послышался вдруг голос сына где-то рядом. Совсем рядом. Ира вскрикнула. Олег не удержал елку в руках, и та с грохотом упала на пол.
- Осторожно. Она ведь поломается, – воскликнул Сашка, стоявший босиком посреди коридора.
- Сынок! – оба одновременно бросились к нему. – Ты ходишь!?
- Конечно хожу. Я ведь почти полгода в кровати пролежал. Знаете, как это скучно?
Двое взрослых людей стояли на коленях возле маленького мальчика и рыдали взахлеб. Тот, с удивлением, не понимая, чем вызваны их слезы, переводил взгляд с отца на матерь.
- Мам, пап, – наконец не выдержал он. – А разве Новый Год сегодня?
- Нет, сынок, завтра.
- А почему же тогда в моей комнате столько подарков?
Олег улыбнулся:
- А это сынок – такая акция. Новогодняя.