Василий Петрович накинул шубу и вышел из жарко натопленной избы на улицу покурить. Он удобно расположился на крыльце, скрутил папиросу и предался блаженному ничегонеделанию. «До чего же хорошо у нас в Деревне. Все благочинно, неспешно, пристойно» — размышлял он глядя на изумительно белый снег тянущийся к зимнему мрачноватому лесу.
Тут мысли Петровича сделали кульбит и устремились вослед коту Ваське, выползшему по-пластунски откуда-то из-за угла избы. Целью его маневров была сорока, расположившаяся тут же неподалеку и старательно расклевывающая кедровую шишку. Возникшая картина придала мыслям Василия философический характер: «Экая мелочь, а тоже хищником себя мнит. И ведь вовсе существо незначительное, а воображает из себя тигра. Да к тому же, дурак какой — сам черный словно уголь, крадется по белому снегу и думает, что его не видно!» – лениво кружились вокруг кота мысли Василия Петровича.
Неизвестно о чем думал кот, но всем своим видом он выказывал, что ему недосуг праздно сидеть на крыльце с папиросой и, что дел у него полно: вот сороку, к примеру сказать, проучить надо, чтобы на чужое добро не зарилась — шишка, она, конечно, с первого взгляда вещь в хозяйстве необязательная, не убудет от одной шишки. Но! Сегодня одна шишка, завтра — две, а там глядишь и начнет с кухни приворовывать. А тут некоторые расселись на крыльце и дальше своего носа глядеть не желают.
Надо сказать, натянутые отношения между Васькой и Василием Петровичем образовались не без причины. Вначале в избе появился кот, даже и не кот, а вовсе крошечный котенок, которого хозяйка, Ксения Кирилловна, нарекла Василием. А несколько лет спустя пришел и Василий Петрович. Вот Ксения Кирилловна тогда и переделала кота в Ваську, чтобы путаницы не возникало. Кот нюансов звучания имен различить не умел, но сам факт переименования казался ему обидным — он в избе всегда жил, а этот только пришел. Вот пусть его и переименовывают! Василий Петрович был незлобив, котов любил и поначалу расположился к тезке всей душой, но натолкнувшись на презрительное безразличие, обиделся и стал отвечать тем же.
Ой, отвлеклись мы от нашего повествования, за что и приносим читателю извинения. Когда Васька подобрался к сороке на расстояние прыжка, та лениво взмахнула крыльями и перелетела за забор. Василий Петрович аж крякнул от досады. Кот метнул в него злобный взгляд и, сделав вид, что ему только и надо было прогнать сороку, а трогать ее он даже и не помышлял вальяжной походкой направился к своему другу — быку Витьке.
Проходя мимо будки, где уютно дремал Борька — здоровенный черный пес с рыжими подпалинами и белыми пятнами в густой шерсти, кот покосился на него, желая убедиться, что тот не стал свидетелем ремиза. Борька приоткрыл один глаз и бухнул что-то насмешливое, Васька сделал вид, что это к нему не относится, хотя и открыто возражать не решился. Да и кто бы решился? Борьку все боялись — уж больно силен был пес. В нем невообразимым образом смешалась волчья и собачья и еще хрен знает какая кровь, даже вроде бы и … медвежья.
С Борькой у Василия Петровича сложились наилучшие отношения — они понимали и признавали собственную необходимость в хозяйстве. Очень пес уважал Петровича за умение в лесу всякую мелочь обнаружить — иной раз он мог даже Борьке на тетерева указать, или хитро запутанный заячий след помочь распутать. Ну а Борьку Василий Петрович ценил за обстоятельность и неспешность, да и отважен пес был безмерно — всякая нечисть ихнее хозяйство за семь верст обходила.
О быке Витьке разговор особый — был он добродушен, но вспыльчив до крайности. А когда вспылит — глаза кровью нальются, начнет копытом землю рыть — тогда беги за Борькой, только он и мог быка успокоить: подойдет к нему, пробурчит что-то, как бы невзначай наляжет мощным плечом по-дружески, глядишь и успокоился Витька.
С Василием Петровичем у Витьки отношения были непростые. Любил его бык — Петрович ему и сена накосит и за загривком как-то по-особому почешет, как никто не умел, да вот беда: Васька, лучший друг, уж больно Петровича невзлюбил! И приходилось Витьке между Васькой и Петровичем маневрировать, чтобы ни тому, ни другому досады не учинить. Василий к эволюциям быка относился понимающе и не обижался, кот же делал вид, что ничего не замечает.
Так и жили они, а тут Новый Год как раз подоспел. Собрала хозяйка всех за праздничным столом, даже быка в избу пустили. Так и сидели они: леший Василий Иванович, кот Васька, пес Борька и бык Витька. Пили чай вкуса необыкновенного, настоянный на травах, какие Петрович по всему лесу летом собирал, хором хвалили стряпню — уж больно складные плюшки пекла хозяйка, ведьма, Ксения Кирилловна, и так хорошо и умильно сделалось, что решили они никогда больше не сориться. А, что из этого вышло я вам в следующий раз расскажу, если случится мне еще раз в той Деревне побывать.