Архимед задумчиво шел по самой людной улице Александрии.
Собственно он был настолько задумчив и рассеян, что мог забыть многое. А потому и жил один, ибо никакая женщина не простит, если, к примеру, муж забудет ее день рождения или день рождения тещи или еще не менее важные даты.
Вообще - то его как раз за это и бросила недавно жена.
Он шел в департамент науки и нес под мышкой свернутые в трубку пергаменты с проектом осадных машин для армии. Ничего подобного раньше никто не изобретал. Но мысли были заняты другим недавним изобретением. Правда, он его сформулировал не совсем до конца, требовалось еще провести кой какие опыты. Совершенно забыв про осадные машины, он развернулся и пошел домой.
Подходя к дому, он заметил пасущуюся на пригорке неподалеку корову.
- Вот тебя то мне и надо, - Архимед похлопал по худому заду черно белой в пятнышку коровы.
У подъезда обычной греческой трех этажки, на окраине Александрии сидели и о чем-то беседовали две престарелых матроны.
Вернее, они обсуждали Архимеда, живущего на третьем этаже.
- А вы слышали, дорогая Цирциния, - сказала та, что помоложе, - ту историю, когда они с его закадычным дружком Пифагором штаны какие то придумали? Пифагор выскочил тогда на балкон и кричал во все горло как ужаленный "пифагоровы штаны во все стороны равны!"
Ее собеседница делала большие глаза и в свою очередь вспоминала:
- А прошлый раз, Архимед зеркала на балконе чудные поставил и у соседки с первого этажа в белье, развешанном на просушку большую дыру прожег.
Первая собеседница в свою очередь делала большие глаза и ахала.
- А вы знаете, почему от него жена ушла?
Цирциния подвинулась поближе, - потому, что о...
Тут они увидали подходившего Архимеда с коровой на поводке.
Они раскрыли рты, глядя как Архимед вошел в подъезд, ведя за собой корову.
Собственно, он даже и не заметил сплетничающих соседок
Поднявшись на третий этаж, он вошел в свою квартиру. Корова соответственно за ним.
Он прошел в ванную комнату и привязал корову к крану.
- Посиди здесь, - сказал Архимед, и включил воду набираться в ванну.
А сам понес свитки к себе на стол.
Потом сходил на кухню и поставил чайник разогреваться.
Потом вспомнил про корову и пошел в ванную комнату.
Корова, пока его ждала, успела сжевать новенький парчовый банный халат Архимеда.
Но он этой потери просто незаметил.
Потрогав рукой воду в ванне, он перевалил корову в нее.
Глядел, значить Архимед на корову в ванне возлежащей, и пришло ему в голову озаренье вдохновенье.
А на соседей снизу пришло затопленье на голову прямо
А корове че, ей по барабану, где лежать, хоть на лугу, хоть в ванной.
Лежит себе и мычит довольная.
Архимед взял пергамент и стал быстро коряво выводя греческие буквы и делая массу ошибок.
Короче, суть опыта следующая,
одна корова, помещаемая в емкость, вытесняет столько воды, сколько она может вытеснить.
Собственно столько, сколько было всего воды в ванне практически, относительно веса коровы.
Архимед, совершенно не обращая на крики соседей снизу, смотрел на метки уровня воды на борту ванны.
Чайник на кухне уже почти выкипел и теперь отчаянно свистел свистком, придуманным собственно Архимедом же.