Глава 3

Улица шумела. Пульс города хорошо ощущается среди высотных домов в паутине проспектов и шоссе. Когда выходишь из помещения на свежий воздух, то сразу понимаешь, что ты лишь запасная частица большого механизма. Именно запасная, потому что от тебя ничего не зависит. Вот выгнали тебя с работы, но издательство от этого не разорится, не будет буксовать, оно, как выпускало газеты, так и будет снабжать население информацией. Конвейер ползет, вращаются шестеренки, те рабочие единицы, которые не имеют своего мнения, они лишь исправно крутятся в нужном направлении.

А что делать Кате, если она не такая?! Она не бездушная деталь! У нее есть сердце и душа, которые, порой, болят за то дело, которое ей поручают. Но вот незадача, осталась без работы. Значит, и болеть теперь нечему, – думала девушка о своей незавидной судьбе, медленно шагая по Набережной.

Катя подошла к парапету и стала смотреть на воду. По реке против течения плыла моторная лодка. Лодочник сидел сзади с высоко поднятой головой и направлял свое маленькое суденышко туда, куда ему было надо. Вот так и она. У нее есть силы плыть против течения, и ей суждено добраться до того берега, к которому будет стремиться.

Жукова так погрузилась в свои мысли, что даже не заметила, как к ней подошла девушка и встала за спиной.

– Что, Катюха, решила утопиться? – неожиданно для Жуковой произнесла та.

Катя обернулась и увидела свою подругу.

– Тьфу, на тебя, Маринка! Напугала.

– Ага, тебя напугаешь… – весело сказала девушка, а потом добавила: – Ты чего не работе? Или на задании? Тебя твой Вадим заставил написать о загрязненности водоемов?

– Мой Вадим уже не мой. – Катя вздохнула.

– Что-то случилось? С шефом что ли поругалась?

– Ага, из-за банка.

– Ну и кашу мы с тобой заварили. Молчанов рвет и мечет. Ищет, кто информацию слил. Ну, ты меня не выдашь? – чуть понизив голос, заговорщицки спросила Марина и посмотрела по сторонам, как будто боялась, что ее могут подслушать.

– Конечно, не выдам, ни при каких обстоятельствах. Заклею рот скотчем и буду молчать.

– Я тебя заклинаю, молчи! Если меня выгонят из банка, то это будет крах. Ты же знаешь, во сколько мне обходится содержание матери в больнице. Скоро ее выпишут, придется сиделку нанимать, – скороговоркой произнесла Марина.

– Не боИсь, подруга, прорвемся. Ты далеко следовала-то?

– Да фруктов хочу купить, а потом в больницу к маме заскочить…

– Пойдем, я тебе помогу. Времени-то у меня теперь навалом.

Девушки пошли по аллее, продолжая разговор.

– Не поняла.

– Гришаев меня уволил.

– Вот козел! – в сердцах произнесла Марина.

– Бог с ним. Ему же хуже.

– Это точно! Где он такую талантливую, упертую и честную журналистку найдет?

– Уже нашел. Но только не журналистку, а журналиста.

– Откуда ты знаешь?

– Видела, уже приперся в редакцию.

– Но ты же не знаешь, как он пишет.

– Знаю, читала его статьи, – вздохнув, грустно сказала Катя. – Может, и ты слышала, это некто Вольский.

– Вольский? Не, не знаю. Я же за новостями особо не слежу, так иногда кое-какую информацию по телеку слушаю, либо от тебя получаю. Мне сейчас не до мировых сенсаций, надо маму на ноги поставить.

– Не переживай, она обязательно поправится, – сочувственно произнесла Катя и взяла подругу под руку. – Она у тебя сильная женщина. Обязательно встанет. Я в это верю!

– Мне бы твою уверенность, – печально произнесла Марина.

В современном кабинете за огромным письменным столом сидел глава банка «Атрус» –импозантный сорокалетний мужчина Михаил Анатольевич Молчанов. Весь его внешний вид говорил о том, что этот человек достиг определенного уровня благосостояния. Бежевый костюм от известного дизайнера, ботинки из крокодиловой кожи, модная стрижка – волосок к волоску, челка откинута назад, а парфюм мог бы очаровать любую даму. Так пахнут настоящие мужчины, которые готовы завоевать сердце не только молоденькой девчонки, но и зрелой женщины.

В руках господин Молчанов держал свежий номер газеты «Вестник». Глаза, не отрываясь, скользили по тексту, выхватывая нужные слова из текста. Дочитав статью до конца, Молчанов замер на мгновенье. На его скулах заиграли желваки – признак глубокого недовольства. Ему пришлось приложить максимум усилий, чтобы погасить гнев и не разорвать газету на мелкие кусочки. Отложив печатное издание в сторону, глава банка нажал на кнопку громкой связи.

– Оксана, пригласи Бондарева.

– Это какого Бондарева? Начальника безопасности или из кредитного отдела? – решила уточнить секретарша.

– Начальника безопасности… Олега.

– Хорошо, Михаил Анатольевич.

Молчанов отключил связь, потом отодвинул ящик письменного стола и достал оттуда папку. Открыв ее, глава банка стал перебирать документы, которые в ней находились: вырезки газет, отчеты службы внутренней охраны и фотографии девушки. Симпатичное личико с признаками интеллекта, прямой и чуть дерзкий взгляд из-под густых ресниц, губы немного сжаты. Про таких говорят – умна и современна. Она может пойти напролом, придерживаясь исключительно только своих принципов. Для нее не существует писаных законов, такая девушка сама их пишет для себя. Ей лучше не переходить дорогу – порвет на клочья, как Тузик грелку. И почему именно она попалась на пути Молчанова?

Глава банка занервничал и захлопнул папку, на которой большими буквами было написано: «Катерина Жукова».

Из громкой связи раздался голос секретарши?

– Михаил Анатольевич, пришел Бондарев.

– Пусть заходит.

Дверь открылась, и в кабинет вошел коренастый накачанный мужчина. Но, как ни странно, на его плотной спортивной фигуре неплохо смотрелся костюм, хотя к его лицу больше бы подошли джинсы и футболка.

– Вызывали?

– Проходи, садись. У меня к тебе есть дело, – серьезно сказал глава банка и головой показал на стул, который стоял по другую сторону стола. Бондарев сел. На лице Молчанова появились признаки брезгливости, он  пододвинул к своему служащему одним указательным пальцем газету, как будто боялся испачкаться.

– Читал?

– Угу.

– Вот этого гавнючку надо доставить ко мне… для беседы. – Глава банка тыкнул пальцем в статью, подписанную Жуковой, а потом добавил, – задание понятно?

– Понятно, Михаил Анатольевич.

– Действуйте.

Бондарев кивнул, встал и направился к выходу.

Молчанов задумался. Ему предстояла сложная задача – узнать у Жуковой, кто поделился с ней информацией о Банке. Михаил Анатольевич приложил немало сил, чтобы создать эту денежную империю, где крутились миллионы рублей и долларов. И кто-то смог найти брешь во всей этой структуре. Хотя это была не брешь. Пользуясь своим положением, Михаил Анатольевич сам списывал некоторые суммы со счетов богатых клиентов на свой счет в Швейцарском банке. Как он сначала думал – на всякий случай, чтобы обезопасить свой бизнес. Нельзя держать все яйца в одной корзине.

Но потом, когда сумма достигла внушительных размеров, мысли Молчанова поменялись. Он стал относиться к ним, как к своей собственности. Деньги развращают и пагубно влияют на неокрепшую психику, заставляют совершать в жизни необдуманные поступки. В классике много примеров. Взять хотя бы Раскольникова, который решился на убийство ростовщицы. Михаил Анатольевич, конечно, не собирался кого-то тюкнуть топориком по голове, нет, ему просто захотелось приобрести виллу в Ницце, ну и заодно небольшую яхту. То, что это не его капитал, Молчанов не беспокоился. Он надеялся, что все рассосется само собой.

Банк продолжал свою работу: выдавал ссуды, начислял проценты, осуществлял вклады,  то есть регулировал денежный поток, как и положено такому учреждению. Но кто-то заметил, что маленький ручеек течет не туда, куда ему положено. И мало того, что обнаружил, так еще и обнародовал эту информацию. И стрелочницей оказалась Жукова. Вот теперь эта девица должна рассказать ему – Молчанову, кто в его банке крот.

Михаил Анатольевич был в задумчивости, когда прошептал следующие слова:

– Придется пытать каленым железом…

Олег не расслышал, что произнес босс, поэтому переспросил:

– Вы что-то сказали?

– А? Нет… нет… иди. – Молчанов махнул рукой в сторону двери, как бы давая понять, что произнесенные им слова не имеют отношения к предстоящему делу.