ГЛАВА 10

Мои мысли пришли в смятение. Что же мне делать? Встреча с Кожиным очень опасна для моего здоровья и даже, может быть, жизни. Бежать из этого отеля, сломя голову, или же просто вести себя осторожнее, чтобы не попадать в поле зрения бочонка с ножками?

Так не хочется сейчас что-либо менять. Меня вполне стала устраивать работа. Учитывая, что я совершенно не приспособлена вообще к любому роду деятельности, то лучшего места мне по-быстрому не найти. Ведь если уйду, то, как буду жить? На шее тети Сони не получится. У нее маленькая пенсия, да небольшое подспорье – огород. На базар она овощи не возит, почему-то считая это ниже своего достоинства.

Она мне еще по молодости, то есть когда я училась в школе, говорила, что лучше помереть с голоду, чем стоять у прилавка. Любая собака готова гавкнуть в твою сторону, ведь покупатель всегда прав. Можно, конечно, побрехать, кому-то это доставляет удовольствие, но только не тете Соне. Ей дороже спокойствие. А есть люди, для которых торговля – это как игра на сцене. Чаще всего такие люди одиноки. Им нужно общение и тогда они идут на рынок.

Так что денег у тети Сони нет. Да и мне самой будет неудобно у нее просить. Можно, конечно, продать побрякушки. Я успела, когда убегала из квартиры, прихватить с собой колье с бриллиантами и ниточку с настоящим жемчугом. Но деньги быстро кончатся. И что дальше? Опять заниматься сомнительной деятельностью? Этого мне не хочется больше всего. Да, по молодости мне нравились авантюры, а сейчас я, наверно, повзрослела. Да и последние события, касающиеся господина Кожина, охладили мой пыл.

Еще можно заняться продажей квартиры в Москве. Но для этого ли я ее покупала, чтобы потом продать и проесть? Нет. Квартира – это мой золотой фонд, который трогать нельзя даже при самом тяжелом материальном положении. Я же не хочу стать бомжом. Тетя Соня меня приютит, конечно. Но у нее своя жизнь, а мне надо строить свою.

И все же, что мне предпринять? Разум шептал – бежать! Бежать без оглядки, затаиться на время, запереться в комнате, накрыть голову одеялом и даже не выглядывать из-под него. А вот сердце молчало, как партизан. Я так поняла, что оно воздерживается. Тогда и мне стоит воздержаться от скоропалительного решения. В-общем, пока остаюсь, но только не суюсь в то крыло, где обитает господин Кожин. Да, пока я так и сделаю. А там – будь, что будет.

Пока я размышляла о дальнейшей своей судьбе, она сама решила вмешаться в мою жизнь. Буквально через десять минут после того, как я скрылась из поля зрения Кожина, в его номер постучала Анжела. Дверь открыл охранник.

– Тебе чего? – спросил он грубым голосом.

– Хочу поговорить с твоим хозяином.

– Ща подожди…

Бугай скрылся за дверью. Анжела стала нервно поправлять свои кудри. Через несколько секунд охранник выглянул в коридор и, распахнув дверь пошире, произнес:

– Заходи.

 Сидор Петрович предложил Анжеле занять кресло, а сам вальяжно устроился на диване. Охранник встал чуть в стороне от Сидора Петровича.

– Слушаю. О чем же ты хотела со мной поговорить?

– Я по поводу одной горничной…

– Ну…

– Это Марина. Она у нас новенькая, и я заметила, что она как-то через чур интересуется постояльцами.

– То есть ты хочешь сказать – шпионит?

– Да, можете посмотреть ее мобильник и блокнот.

Лицо господина Кожина стало жестким и серьезным.

– Что ж, за этим дело не станет.

Сидор Петрович встал с дивана, давая понять, что разговор окончен. Анжела тоже поднялась с кресла. По ее лицу было заметно, что она еще хочет что-то сказать, но стесняется.

– Что-то еще? – спросил Кожин, глядя на нерешительность горничной.

– Могу я рассчитывать на поощрение?

– Если все так, как ты говоришь, то можешь. Я умею быть благодарным.

Лицо Анжелы расплылось в улыбке.

– Я вас уверяю, что все так и будет.

– Что ж, проверим.

– До свидания.

Кожин кивнул, а охранник закрыл за Анжелой дверь.

Вот так! Пока я приводила в порядок номер, даже не догадывалась, что за моей спиной коллега выдала меня со всеми потрохами и что скоро мне придется отвечать по полной программе.7

В комнату заглянул Петя.

– Наконец-то я тебя нашел!

Парень вошел в номер и закрыл за собой дверь.

– Петь, опять? – Вздохнула я. – Оставь меня в покое, найди себе ровесниц и приставай к ним.

– Зайчик, мне нравятся девушки постарше, с опытом, – подмигнув, произнес молодой Дон Жуан.

В сердцах я бросила на кровать подушку, на которую надевала наволочку.

– Я крепкий орешек, тебе не по зубам.

– Я обожаю орешки, особенно посыпанные сахаром.

– Слипнется в одном месте.

– Меня этим не испугаешь.

Петя наступал на меня, растопырив свои длинные руки, похожие на палки.

– Знаешь, дорогой, мне сейчас не до любовных игрищ. Работы по горло, сам знаешь, Зоя Александровна любит все проверять сама. Ты не боишься, что она опять нас может застать в неприличной позе.

Петя остановился и засунул свои руки в карманы брюк.

– А я что? Ничего. Я как раз по поручению Зои Санны тебя и искал. Она просила, чтобы ты к ней зашла.

– Ты не в курсе, зачем я ей понадобилась?

– Не-а.

– Ладно, сейчас застелю постель в этом номере и пойду к ней на «ковер».

– Окей, я так ей и передам.

Парень вздохнул и пошел к двери, потом повернулся и, игриво произнес:

– Маришечка, но учти, мы еще с тобой поговорим за любовь.

– Поговорить – поговорим, но на большее не рассчитывай. А сейчас давай иди отсюда, не мешай мне.

– Какая ты жестокая, но я готов выполнить любое твое желание, моя принцесса. – Петя послал мне воздушный поцелуй и вышел из номера.

Господи, кто же вырастет из этого парня? Он готов осчастливить любую женщину. Но своей любвеобильностью Петя же распугает всех претенденток на свое сердце. Они будут бояться его, как черт ладана. Надо будет как-нибудь заняться его воспитанием, парень-то он не плохой, но уж очень прилипчивый.

Когда я зашла в кабинет Зои Александровны, она была поглощена изучением каких-то документов. Администраторша бросила беглый взгляд на меня и произнесла:

– Садись.

Я прошла к столу и присела на стул.

– Надо срочно поменять белье в двести третьем. Что-то не устроило господина Кожина, – сказала Зоя Александровна и опять уткнулась в документы.

Только не это! – испуганно подумала я. Если бы администраторша в этот момент увидела мое лицо, то, наверно, обалдела, так как от испуга мои глаза расширились до нельзя, а челюсть отвисла.

– Может, это сделает кто-то другой? Мне еще надо закончить уборку в двести девятом, – нерешительно произнесла я, уже зная наперед, что эта отговорка мне не поможет.

– Двести девятый подождет! Так что возьми новое белье у сестры-хозяйки и марш в двести третий.

– А как же тот номер? Вы же говорили, что в него скоро должны заселиться…

Зоя Александровна оторвала взгляд от бумаг и нравоучительным тоном сказала:

– Вот именно – заселиться, то есть еще время. А наша задача, в первую очередь, устранить все претензии постояльцев. Не тяни время, иди в двести третий. Сделай все по высшему разряду, чтобы не было никаких жалоб. Да, и не забудь извиниться за нашу оплошность.

– Но…

– Никаких но! Выполняй!

Мне оставалось только вздохнуть и помолиться перед смертью.

– Хорошо, – сказала я обреченный голосом, вставая со стула.

Выйдя из кабинета администраторши, я почувствовала, как холодок от ног поднимается все выше и выше. И когда я подошла к комнате сестры-хозяйки, чтобы взять комплект постельного белья, меня бил озноб. Вика посмотрела на меня вопрошающе.

– Не все взяла?

– Да, мне еще надо комплект для двести третьего.

Вика провела пальчиком в амбарной книге, а потом сказала:

– Хм, я уже выдавала. Катерина там убиралась.

Я вздохнула.

– Там оказался какой-то брак.

– Брак? Что ж, бывает. Редко, но случается. А чего ты такая бледная: не приболела ли?

– Нет, устала.

– Так смена недавно началась. Хотя я по первости тоже очень сильно уставала, потом привыкла. Ладно, подожди, сейчас принесу тебе белье.

Вика дала мне новенький комплект, и я пошла наверх. Хотя это неправда, потому что я не шла, а ползла как черепаха, зря надеясь на чудо, вдруг случится что-то такое, из-за чего мне не понадобиться идти в номер господина Кожина. Вот, я прошла первый этаж, вот уже показался коридор… У меня было желание бросить все к чертовой матери и бежать, куда глаза глядят, но ноги все равно несли меня к двести третьему номеру.

Перед тем, как постучать в дверь, я скривила лицо, придав ему некоторую чудоковатость.

– Обслуживание номеров.

Охранник Кожина открыл передо мной дверь и пропустил вовнутрь. Меня встретил сверлящий взгляд Сидора Петровича.

– Садись! – произнес он резко и жестко.

– Но… вам просили поменять белье.

– Я сказал – садись! – крикнул Кожин и указал пальцем на стул.

– Я, пожалуй, пойду. Вот вам белье, может, сами застелите?

– Не заставляй меня применять силу. Садись!!!

Мне не оставалось ничего кроме, как сесть на стул. Я опустила взгляд на свои парусиновые тапочки и стала рассматривать их, то расставляя в стороны, то соединяя.

– Говорят, ты большая любительница…, – начал говорить Кожин.

Но я его тут же перебила, быстро произнеся:

– Маленькая. Врут люди. Сейчас совсем нельзя никому верить.

– Я еще не договорил. Большая любительница до частной жизни. Мобильничек твой и блокнотик можно?

– Нельзя.

Я запустила руку в карман халата и сжала мобильный телефон.

– Ну-ка, Сеня, пошуруй у нашей красавицы в кармане. Может, что и обнаружишь.

Ко мне подошел бугай и стал совать свои лапы в мои карманы. Это было очень грубо с его стороны.

– Не имеете права!

Я попробовала отбиваться, но силы были явно неравные. Тогда в ход пошли не только руки, но и зубы. Это мне тоже не помогло. Охранник даже и не почувствовал мой укус. Он мог меня прибить одной левой, как комара, поэтому я успокоилась и позволила Сене достать из моего кармана мобильник и блокнот, которые тут же перекочевали из лап бугая в руки Сидора Петровича.

– Так, что у нас тут? – Кожин стал щелкать по клавишам мобильного телефона, произнося при этом: – Ага, угу. Понятненько.

Пролистав папку с фотографиями, Сидор Петрович, прищурившись, посмотрел на меня. Я сидела, надувшись как пузырь, при этом нервно дышала.

– Красавица, подними-ка свое личико.

Эта фраза, произнесенная господином Кожиным, меня насторожила, и я специально опустила голову, краем глаза увидев, как Сидор Петрович сделал знак охраннику, чтобы тот повернул мое лицо к окну. Вероятно, чтобы получше рассмотреть. Охранник не стал со мной церемониться, и, грубо взяв за подбородок, повернул мою голову к свету. Я увидела, как туша Кожина медленно приближается ко мне, и почувствовала себя дичью, которую собираются поджарить на костре.

– Какая встреча! Неужто это… как ее там, запамятовал… А! Сама Мариночка Бородинская. Какими судьбами, радость моя?...

Я от досады, что хозяин казино меня узнал, закусила губу. Бежать было уже поздно. И почему я не послушала свой разум?!

– Вот, значит, куда ты решила скрыться, но от меня не убежишь. В-общем, это знак судьбы. Значит, правда на моей стороне. За свое поведение ты должна понести наказание…

Интересно, какое наказание мне предначертано? Будут бить или убивать? Вряд ли у них поднимется на меня рука. Зачем им мараться? Я всего-то навсего задолжала немного денег. Да и вообще, если разобраться по серьезному, то я ничего не должна этому толстому маленькому гоблину.

Эх, где мой принц, который спасет меня от этого уродца? Тут я вспомнила о Максиме. Он же где-то тут недалеко, в отеле предается любви, даже не подозревая какие у меня проблемы. Если я громко закричу, то может он услышит меня и прилетит на крыльях любви. Ага, размечталась, я же сама его от себя оттолкнула. Дура! Какая же я дура! Ему сейчас не до меня.