"Деревня Арбузово"
Главная | Регистрация | Вход
Пятница, 2024-10-04, 8:25 AM
Приветствую Вас Любознательный | RSS
[Новые сообщения · Участники · Правила форума · Поиск · RSS ]
Из-за большого количества спама временно ограничены права пользователей

  • Страница 1 из 1
  • 1
Модератор форума: cjdeirf  
Блины Даши Донцовой
НораДата: Понедельник, 2006-11-27, 10:03 PM | Сообщение # 1
Группа: Удаленные





http://www.vz.ru/culture/2006/11/27/58823.html

Дашины блины
Современная развлекательная литература провозгласила добычу денег главной целью человеческой жизни
27 ноября 2006, 18:47

Фото: gazetanv.ru
Текст: Елена Чудинова

Не раз я уже писала о том, что наше отделенное от церкви общество в действительности является истово религиозным, безо всяких аллегорий исповедующим неоязыческий культ Златого Тельца. И вот вновь приходится об этом говорить, хотя тему, о которой пойдет речь, я довольно долго медлила поднять. Разбираясь с нынешними культурными процессами, слишком часто себя ощущаешь Гераклом посередь Авгиевых конюшен. Рубить головы гидрам значительно приятнее, нежели орудовать лопатой. О писательнице Дарье Донцовой пишет писательница Елена Чудинова в газете «Наше время» .

Вот и валялись в моем дому два десятка ярких книжиц с закладками в нужных местах и какое-то количество газетно-журнальных страниц. Вроде и выбросить не вправе, пока дело не сделал, и хранить противно.

Апостол шопинга

«Донцова - такой же социальный заказ, каким были в свое время Ильф и Петров, хотя одно различие есть. Те мерзавцы были, с сожалением это признаю, все же довольно талантливы» Непонятно, сколько бы я еще собиралась отдать должное проекту издательства «ЭКСМО», носящим название «Дарья Донцова», если бы не услышала о появлении детектива «Кекс в большом городе». Сюжет его лишний раз явил доказательство того, что общество потребления в религиозных вопросах весьма далеко от какой-либо толерантности. Всякий, не ставящий целью жизни добычу денег или недостаточно активно, в силу каких-либо отвлекающих причин, их расходующий, является в нем опасным еретиком, которого надлежит загнать в резервацию либо лечебницу.

Для нас не представляется существенным, пишет Донцова свои книги сама, раздает указания команде «литературных негров», или играет сугубо представительскую роль. Важно лишь то, что в общество спроецирована матрица, определенный портрет, на который сориентированы все авторы, в единственном или множественном числе. Этот портрет весьма целен.

«На мое несчастье, я очень хорошо готовлю. Когда появляется дама, претендующая на место у плиты, мои дети заказывают ей блинчики с мясом. Такой тест. Дама делает блинчики, дети выбрасывают их в помойное ведро со словами: «Не мамины блины!» Потом семья поворачивается ко мне, сын оттопыривает брюки и говорит: «Видишь, до чего дошли твои дети?» И я бреду к банке с мукой…» (Интервью в «ЭКСТРА-М» 7.VII.2004)

Право, описанную сценку стоит вообразить как следует, в красках и в лицах. Стоит вообразить двух (или сколько их там) великовозрастных деток, копейки не заработавших в своей жизни, но самозабвенно глумящихся над взрослой женщиной, стоит вообразить, как краска унижения заливает ей лицо, когда тарелка с кушаньем, над которым она только что хлопотала, торжествующе, театрально опрокидывается в помойку. Суть не в блинах, а в том, что возможность унижать других, даруемая, в данном случае, мамочкиными деньгами, здорово опьяняет.

И ведь Донцова даже не понимает, что воспитала законченных уже подонков, судя по тому, что на голубом глазу повествует о подобных милых семейных забавах. С вменяемостью там вообще, надо сказать, туго. Но мало своей, так стоило бы проконсультироваться с супругом, «деканом факультета психологии МГУ», что, с точки зрения психологической науки, может означать, когда особа, не вчера отметившая полувековой юбилей, не только посылает юного шофера покупать ей предметы нижнего белья, но и радостно сообщает об этом в газете с миллионным тиражом? Если декан еще не забыл Фрейда, он мог бы прочесть тут весьма увлекательную лекцию. Вообще в коротком интервью шофер фигурировал трижды. Милочка, ну нельзя же так оголяться.

А собственно, почему нельзя? Перед кем стесняться? Богатый не может испытывать стыда, потому, что все его поступки хороши в силу того, что он является богатым.

Гонительница Баха


Книга Дарьи Донцовой «Кекс в большом городе»

Но вернемся к «Кексу в большом городе». Расследование преступления приводит
сыщицу-любительницу в некий женский монастырь. Любопытными же вещами занимаются его насельницы! Во-первых, обитель, так сказать, наследственная. Должность настоятельницы переходит… от матери к дочери. Что вы говорите, монахини дают обет чистоты? Да бросьте, это они так, прикидываются, святоши. А во-вторых, они там еще производят «чудеса», фальшивые, разумеется. Вкалывают своим сообщникам какое-то цепенящее средство, а потом «воскрешают» их при большом стечении народа. В финале их за этим делом накрывает и арестовывает милиция.

«- Проклянешь? - встряла Ксения. - Пожалуйста, хоть сто раз, отскочит от меня, не боюсь. Во, гляди.

Сложив фигу, девушка ринулась к одной из стен и, тыча фигурой из трех пальцев в образа, заорала:

- Ну-ка! Накажи меня! Нашли гром и молнию на голову, испепели! А, не выходит? То-то и оно! Нету бога, обман один…»

Это не просто дурной тон, не просто кража сюжетов из совкового агитпропа. Это вполне целенаправленное создание негативного образа православия, с целью дальнейшего его вдавливания в маргинальную нишу.

Донцова планомерно и усердно трудится над тем, чтобы все ценности, кроме ценностей тельцепоклонников, девальвировались в глазах потребителя. Сборищем в лучшем случае чудиков-маргиналов предстает не только духовенство, но вообще любая элита, кроме денежной. У нас в народе есть все же некоторый пиетет перед аристократией. Поэтому аристократы у Донцовой выглядят так:

«Дама, носящая претенциозное имечко Георгина, едва познакомившись со мной, заявила:

- Я прямой потомок древнего княжеского рода, в прежние времена наша встреча с вами за одним столом была бы невозможна».

При этом у дамы «маленькое обтянутое сухой кожей личико, презрительно прищуренные глазки и сжатые в нитку тонкие губы».

А кроме аристократов бывают еще, например, такие странные люди, как любители классической музыки. Бывают? Нет. На самом деле классическая музыка никому не нравится. В детективе «Надувная женщина для Казановы» подробно расписана коллизия, как две музыкальные снобки, напившись в доску, начинают горланить песенки из репертуара Киркорова. То есть все они на самом деле такие же, как мы, я автор, да ты читатель, только выпендриваются. Потому, что в здравом уме никто классику любить не может. «Я не слишком люблю классическую музыку, вернее, плохо понимаю ее, - сообщает о себе героиня в детективе «Бенефис мартовской кошки», - но моя бабушка в детстве довольно часто приводила меня сюда. Она считала, что ребенок не должен путать Моцарта с Бетховеном, и обязан знать, что Бах писал фуги. Но после ее смерти я ни разу тут не была и, признаюсь, не испытываю никакой потребности посещать просторный зал, украшенный портретами великих композиторов». Нет, у этого персонажа иные радости. «А я решила устроить себе отдых и приехала в самый центр, загнала «Пежо» в паркинг при подземном магазине, который хозяйственный Лужков воздвиг на Манежной площади, и принялась самозабвенно ходить из магазина в магазин, меряя вещи и нюхая духи». Вот так. Все, кто шляется по консерваториям вместо того, чтобы посвящать досуг ритуалу под названием «шоппинг» должны преследоваться безо всякой жалости.

Жесткое высмеивание всех ценностей прежнего общества - мы ведь это уже проходили. Священников расстреливали на глазах у жен и детей, распинали, проволакивали на морозе по канату из одной проруби в другую - раз эдак десять, а молодые писатели Ильф и Петров сочиняли «отца Федора» со «свечным заводиком». Струйки крови текли из подвалов ЧК на тротуар, а молодые дарования из Одессы сочиняли «Союз меча и орала». После убийства Кирова тысячи дворян были вышвырнуты из родного Питера, а Илюша с Евгешей сочиняли «предводителя дворянства Кису Воробьянинова». Положа руку на сердце, кто ни разу не оскоромился, ни разу не процитировал «не корысти ради, а токмо волею пославшей мя жены»? Даже не задумываясь при этом, во что мимоходом обмакнул душу.

Литературный алкоголизм

Донцова - такой же социальный заказ, каким были в свое время Ильф и Петров, хотя одно различие есть. Те мерзавцы были, с сожалением это признаю, все же довольно талантливы. Продолжать мысль, нужды нет. Но это говорит лишь о том, что нас с вами, в отличие от наших дедов, можно скупить по дешевке.

Одна моя знакомая призналась, что покупает донцовский словопомол, но при этом прикидывается, что берет не себе, а дуре-свекрови или тетке-идиотке. Что-то не напоминает такая картинка покупку некоего эликсира радости. Таким манером, скорее, примерный семьянин приобретает порножурнал. Нет, друзья мои, вы потребляете это не потому, что Донцова - «приносит радость», «веселит», тем самым «заряжая оптимизмом». Не надо себе врать. Она популярна потому, что гадости вообще очень и очень прилипчивая штука.

Но плачевнее всего, когда пестрыми фантиками донцовских творений шелестят в метро женщины, одетые бедно. Быть может, словопомол и играет отвлекающую от проблем роль, только по механизму такое отвлечение сродни пропущенному стаканчику. И настроение поднялось, и по телу тепло пробежало, да только, когда хмель выветрится, станет еще гаже. Но в чем-то эти детективы и хуже стаканчика, поскольку жестко фиксируют внимание небогатой женщины на том, чего именно у нее нет.

Еще один момент, наводящий на мысли о сходстве с временами Ильфа и Петрова. Главным героем обоих их романов является жулик Остап Бендер. Весьма обаятельный душка. И это исключительно из сегодняшнего дня представляется, что выбор подобного персонажа был случаен. Мы просто давно оставили в прошлом многие десятки других книг, возводивших мразь в Робин Гуды. На рубеже 30-х годов, криминальные элементы были «социально близкими». Литературные блюдолизы отразили это в полной мере. Не в одном и не в двух детективах Донцовой сегодняшние уголовники изображены хозяевами жизни, золотыми сердцами и опять-таки абсолютными обаяшками.

Стоит ли особо удивляться тому, что в сравнении с элегантными и человечными донцовскими «братками» представители правоохранительных органов выглядят весьма блекло? О том, что на место преступления прибыла следственная группа, одна из героинь догадывается потому, что в помещение входят люди «в плохо сидящих костюмах и китайских кроссовках». Ах, нет, не только потому Донцова вытеснила Маринину и Дашкову, что их сочинения содержат знания и психологию. Обеих упомянутых писательниц отличает брезгливость к уголовным кругам. (Хотя один раз, объективности ради, оступилась и Маринина…) Случайно их допустили до «масс», теперь ошибочка выправляется.

Тексты Донцовой излишними знаниями не отягощены. «Иудейки имеют особое телосложение. У них, как правило, поджарый зад и пышный бюст». Оно, конечно, все иудейки, за редкими исключениями, еврейки, однако отнюдь не все еврейки являются иудейками. Бывают они и атеистками, бывают и христианками. Так каким же образом, любопытно было бы узнать, размер бюста зависит от вероисповедания?

И уж, кстати, об иудеях. В Москве конца 70-х годов, по убеждению Донцовой, стояло «посольство Израиля». По какому же тогда странному капризу все, кто в годы молодости писательницы отбывал в Израиль, делали крюк через Вену? Стоит ли после этого удивляться, читая, как во Франции конца 90-х., представитель полиции предполагает отправить преступника «на гильотину». А загадочные «католические пасторы», и даже наличие «трех соборов» на «одной улице» (в нестоличном городе собор, как правило, один, и стоит он обычно на площади) предстают и вовсе мелочами, придираться к которым как-то даже неприлично.

Единственная область, где память и интеллект этой особе не отказывают, это «что, где, почём». Относительно «шоппинга» на нее можно положиться как на справочник. Постоянные упоминания брендов, которыми изобилуют тексты, так же не случайны, как и подробные кулинарные рецепты, размещенные на страницах детективов. Пустота донцовских текстов восполняется по принципу «3 в 1». Чем покупать порознь кулинарную книгу, гламурный журнальчик и детектив, обыватель приобретает их разом.

Не все, тем не менее, так печально. На задней обложке того же «Кекса» порадовала нашлепка с обещанием какого-то розыгрыша призов: неоспоримое свидетельство того, что тиражи начали падать. Конечно, того, кто уже подсел на эти конфетки, на нормальную литературу не пересадишь. Они умеют читать, но разучились перечитывать, поскольку их привычное чтение вопиюще одноразовое. Что-то они станут делать, бедолаги, если словомельница издательства «ЭКСМО» возьмет и поломается окончательно?

Сообщение отредактировал Нора - Понедельник, 2006-11-27, 10:16 PM
 
НораДата: Понедельник, 2006-11-27, 10:14 PM | Сообщение # 2
Группа: Удаленные





Я категорически не согласна с автором этой статьи. Из уст мадам Чудиновой так и выплекивается змеиный яд. Критик явно завидует успеху Донцовой. Я тоже не буду говорить о том, как пишет Донцова или кто-то ей помогает, но я уверена в том, что проект чудесный. Дарья енд компания заряжает читательниц оптимизмом, дарит радость. А что делает Чудимова? Показывает свое ядовитое жало. angry

Сообщение отредактировал Нора - Понедельник, 2006-11-27, 10:17 PM
 
ВаряДата: Понедельник, 2006-11-27, 10:57 PM | Сообщение # 3
Группа: Удаленные





А я отчасти согласна с автором. Вот положа руку на все части тела smile - я таки не завидую Донцовой и иже с ней. Ну не вижу я в ее книгах ни оптимизма, ни радости.
А даже совсем наоборот. Я вижу этакое отношение к окружающим "все в дерьме, а я вся в белом".
И, Нора, можешь ругать мою точку зрения. smile
 
КаллипсоДата: Понедельник, 2006-11-27, 10:59 PM | Сообщение # 4
Группа: Удаленные





Н-да, впечатление остается, мягко говоря, не самое приятное. У автора этой статьи ПМС, иначе откуда столько яду-то?
 
НораДата: Понедельник, 2006-11-27, 11:11 PM | Сообщение # 5
Группа: Удаленные





Quote (tata)
И, Нора, можешь ругать мою точку зрения.

А вот и не буду wine

 
ВаряДата: Понедельник, 2006-11-27, 11:14 PM | Сообщение # 6
Группа: Удаленные





Quote (Каллипсо)
У автора этой статьи ПМС, иначе откуда столько яду-то?

Яд - он накапливается, накапливается, а потом иногда как выплеснется, и бывает, даже не совсем на того, на кого надо angry
Это я не про статью, а так - про то, откуда яд берется smile
 
baresДата: Понедельник, 2006-11-27, 11:17 PM | Сообщение # 7
Группа: Удаленные





Я прочитал несколько книг Донцовой - мне хватило, чтобы понять, что в других тоже самое. Я перестал покупать её книги. Тем не менее, отдаю ей должное. Женщина напряжённо поработала и заработала то, что имеет сейчас. Есть ли у неё отряд негров или нет, не моё дело. Лично из них ни с кем не знаком.
Как бы к Донцовой не относились - она сделала себе имя. По крайней мере, ближайшие годы её ещё будут помнить )))
Работайте, друзья, и будет вам щасте! wink
Да, забыл сказать. Меня раздражают люди, брызжущие ядом... angry
 
НораДата: Понедельник, 2006-11-27, 11:29 PM | Сообщение # 8
Группа: Удаленные





bares, согласна на все 100!!! biggrin

Сообщение отредактировал Нора - Понедельник, 2006-11-27, 11:30 PM
 
ЭфаДата: Вторник, 2006-11-28, 0:44 AM | Сообщение # 9
Группа: Удаленные





Спасибо, Нора! С интересом прочитала статью.
Со всеми вами согласна!
Раньше Донцову читала с удовольствием, теперь не хочу! Почему-то стало скучно от ее книг. sad
 
ЕланаДата: Понедельник, 2007-01-22, 7:35 AM | Сообщение # 10
Группа: Удаленные





Донцова - как бесконечный сериал, быстро мне приелась. Очень умиляли домашние животные, но героиня - дура, причём неисправимая, не вызывала ни уважения, ни чувства жалости. Потом - раздражали её детки-хамы, не ставящие мать ни во что. В книгах донцовой, конечно, показывается. как детки любят мамочку, но я не верю в эту любовь, потому что гораздо подробнее описывается навязчиво и неоднократно, неуважительное отношение к матери.
Я хотела бы в ГГ видеть личность, но когда её все поголовно так унижают, а она молча глотает оскорбления, то вызывает во мне лишь презрение. Сюжет банален, каков конец - можно предсказать с первых страниц. несмотря на то, что автора вместе с ГГ уводят по ложному следу. Концовка - ГГ-дебил, зря ноги бил, следствию под ногами мешался, в дураках, как всегда остался. Под занавес доблестный полковник рассказывает. как всё было на самом деле. Читатели видят расследование Даши без раскрытия и раскрытие полковника без расследования. Скучно ходить читателям по заведомо ложным путям, которые никуда не ведут, так и так, после того как ГГ макнут мордой в грязь, полковник результат расследования преподнесёт на блюдечке с голубой каёмочкой. Только читатель не узнает какими путями расследования он ходил, чтобы вывести преступников на чистую воду, узнаём лишь то, что Дашка здорово мешалась. Кстати, обожаю "Двенадцать стульев" Цитировать фразы не считаю зазорным.
Несмотря на равнодушие к книгам Донцовой, статья журналистки вызвала у меня чувство...Подходящих слов-то и не подберу с ходу. Ну, как будто сороконожку жирную, серую на стене увидела. И раздавить бы надо, да брезгаю - скорей бы сама уползла. Честное слово, более гадкой статьи не доводилось ещё читать. Похоже на заказ, а не на личные чувства. Перевёрнуто всё с ног на голову. Но, обозвать Ильфа и Петрова мерзавцами - это уже слишком. И эти паралели притянутые за уши - возмутительны.

Quote (Нора)
Священников расстреливали на глазах у жен и детей, распинали, проволакивали на морозе по канату из одной проруби в другую - раз эдак десять, а молодые писатели Ильф и Петров сочиняли «отца Федора» со «свечным заводиком». Струйки крови текли из подвалов ЧК на тротуар, а молодые дарования из Одессы сочиняли «Союз меча и орала». После убийства Кирова тысячи дворян были вышвырнуты из родного Питера, а Илюша с Евгешей сочиняли «предводителя дворянства Кису Воробьянинова». Положа руку на сердце, кто ни разу не оскоромился, ни разу не процитировал «не корысти ради, а токмо волею пославшей мя жены»? Даже не задумываясь при этом, во что мимоходом обмакнул душу.

И эти паралели, притянутые за уши - возмутительны. Перевёрнуто всё с ног га голову. Кстати, ежели причитаться к стульям, там хватает и антисоветчины, порицание глупых советских правил и законов.
bash

 
КонрадДата: Понедельник, 2007-01-22, 5:30 PM | Сообщение # 11
Группа: Удаленные





Критикесса Чудинова абсолютно права в одной вещи: дребедень эффективнее всего привлекает людей. Если смотреть перечень эпохальных произведений (не по времени действия, а по шороху, который они навели в свое время), то очень многие из них были отмечены все нарастающим описанием нехитрой человеческой потребы, а именно касающейся все более низменной стороны. В этоге докатились до Сорокиных и прочих подобных - уж не знаю их по фамилии, не интересуюсь. Я сам считаю. что могу написать такое бесстыдное, что у читателей глаза повылазят на полметра. Ну и что? Как потом жить в качества автора такой дребедени?!
Но этот закон притяшательности действует безошибочно. Это как в продуктовом супермаркете. Посмотрите. что набирают люди себе в тележки? Дешевую и полезную овсяную кашу, чтобы сохранить себе цветущий вид и здоровье, долголетие и энергичность? Черта-с два! Там Кока-кола, синтетическая колбаса и прочие продуктовые извращения, по нехилой, между прочим, цене.
- Граждане, так это же вредно! Вы укорачиваете себе жизнь этой гадостью! wacko
- А вас не спрашивают angry

То же самое и в книгах.

 
AlexДата: Понедельник, 2007-01-22, 10:25 PM | Сообщение # 12
Группа: Удаленные





Конрад
Не понял, каким образом книжопочки ДД относятся к эпохальным произведениям? smile
И еще. «…многие из них (эпохальных произведений) были отмечены все нарастающим описанием нехитрой человеческой потребы, а именно касающейся все более низменной стороны.» Откуда Вы вывели такую динамику? А если описание "нехитрой человеческой потребы" и присутствует, то ИМХО это еще не основание ругать (хвалить) книгу. Пишут-то о человеке smile
 
КонрадДата: Вторник, 2007-01-23, 4:24 PM | Сообщение # 13
Группа: Удаленные





Алекс я и не думал вносить книжки ДД в список эпохальных произведений. Я говорю о том, что признанные временем книги очень часто отличались именно тем, что снимали какое-либо существующее табу. И читатель от этого впадал в ступор. Я чуть попозже постараюсь пару примерчиков привести.
 
АполлинарияДата: Вторник, 2007-01-23, 4:32 PM | Сообщение # 14
Группа: Удаленные





А кто-нибудь книгу г-жи Чудиновой читал? "Мечеть Парижской Богоматери"?
Если нет - даже в руки не берите! cool
 
КонрадДата: Вторник, 2007-01-23, 4:38 PM | Сообщение # 15
Группа: Удаленные





Аполлинария, это не там, где в будущем исламисты Европу захватили? Мне аннотация где-то попадалсь. Автор, вроде бы там все бросил на защиту христианства. А сколько лет Чудиновой?
 
AlexДата: Вторник, 2007-01-23, 5:10 PM | Сообщение # 16
Группа: Удаленные





Конрад, против такой формулировки я не имею ничего возразить.

Аполлинария, мне недавно попалась статья, в которой автор прогнозировал популярность мусульманской темы, вообще, и эзотерического мусульманства (а-ля Браун) в частности.
Похоже прогноз небезоснователен ? smile

 
АполлинарияДата: Вторник, 2007-01-23, 5:22 PM | Сообщение # 17
Группа: Удаленные





Quote (Alex)
Похоже прогноз небезоснователен ?

Вовсе нет. К сожалению, ислам прогрессирует и это не есть хорошо для хрисианского государства. Чудинова, дама среднего возраста (ок 40), правильно выделила проблему, но, увы, преподнесла ее так...
Конрад, да, именно об этом.
Православные миссионеры схватились за голову и стали бурно утешать мусульман.
Глупый поступок писательницы. Я бы сказала идиотский.
Чего таким путем можно добиться? Войны (без преувеличения)

Добавлено (2007-01-23, 5:22 Pm)
---------------------------------------------
Quote (Alex)
эзотерического мусульманства (а-ля Браун)

Ден Браун имеет мало отношения к мусульманству. Его сюжет - древняя гностическая ересь, но христианская.

Сообщение отредактировал Аполлинария - Вторник, 2007-01-23, 5:22 PM
 
КонрадДата: Среда, 2007-01-24, 0:02 AM | Сообщение # 18
Группа: Удаленные





Аполлинария! Спасибо. Для христианки у Чудиновой критика действительно, ядовитая.

Алекс, приведу отрывочек из "Мастерство романа" Колин Уилсон.
"Творцы душ
Утром 6 ноября 1740 года на книжных лавках церковного двора у Собора Святого Павла по улице Патерностер и возле Малой Британии появилась книга -- роман в двух томах, озаглавленный «Памела, или Вознагражденная добродетель». Никто из открывших эту книгу в тот день не мог предположить, что держит в руках одно из самых революционных произведений своего времени. Стиль книги не отличался ничем необычным: она была написана формальным, безыскусным языком:
«Дорогие отец и матушка,
Спешу поделиться с вами тем великим несчастьем, что постигло меня, и делаю это, желая облегчить свое страдание. Несчастьем стала смерть моей доброй леди от той болезни, о которой я сообщала прежде, и утрата ее заставила всех нас пребывать в великой скорби; она была милой доброй леди, всегда оставаясь любезной ко всем нам -- верным ее слугам... Но, увы, на все воля Божья!»
И далее:
«... Я не в праве обременять своих милых родителей скорым возвращением домой, налагая на них неблагодарные путы! Ибо мой господин сказал, обращаясь к нам: «Я позабочусь о всех вас, мои добрые горничные. В том числе о Вас, Памела» (и взял меня при этом за руку; да, на глазах у всех он взял меня за руку), «ибо ради моей милой матушки я стану вашим другом, а вы возьмете на себя обязанности по уходу за моим гардеробом». Да благословит его Господь!..»
Но уже из постскриптума к письму становятся понятными истинные намерения молодого господина:
«От страха я едва не лишилась чувств; ибо теперь, как только я свернула это письмо, сидя в туалетной комнате покойной леди, ко мне вошел мой молодой господин! Как я испугалась!»
Внезапно он настаивает на том, чтобы она дала ему прочитать свое письмо, затем осыпает девушку любезностями, заставляя смущаться и трепетать ее душу.
Еще ни разу жители Лондона не читали ничего подобного. Разумеется, до «Памелы» им были знакомы такие романы, как «Дон Кихот», «Робинзон Крузо», включая сомнительные поделки миссис Афры Бен. Но все они были большей частью плутовскими романами, «правдивыми историями», рассказами из жизни воров и бродяг или зачастую описаниями чьих-либо путешествий. «Памела» же рассказывала обычным языком об обычных вещах. Уже с первой страницы прочитанного письма читателя охватывает потаенное желание узнать, соблазнит ли молодой господин девушку. И автор, не прерывая свойственного ему нравственного тона, стремится всячески удовлетворить это желание, детально описывая все попытки сквайра Б. овладеть Памелой. В своем Двадцать пятом письме девушка рассказывает о том, как, оказавшись раздетой, она была схвачена сквайром Б., который, выскочив из чулана, повалил ее на постель. На этот раз ее спасло присутствие домашних слуг. Но под предлогом отъезда девушки домой развращенный сквайр посылает ее в свой загородный дом, где прибегает к услугам сводни. Наконец, он пытается изнасиловать девушку, и сводня помогает ему в этом; но он останавливается, заметив, что жертва бьется в конвульсии. Впечатление, которое могли произвести сцены реального сексуального акта на читателя восемнадцатого столетия, сравнимо разве что с солнечным ударом, -- чувством, наподобие того, что два века спустя произвели романы про Джеймса Бонда.
Автор «Памелы» использовал один из гениальных и вечных мелодраматических сюжетов. Но кем был сам автор? На титульном листе книги не было никакого имени. Спустя несколько недель слухи разнесли по всему Лондону имя пятидесятилетнего типографщика Сэмюэла Ричардсона. Все подозрения пали на него. Семнадцатилетним юношей получив торговое образование, Ричардсон женился на дочери своего хозяина, а затем стал владельцем его типографии, превратившись в преуспевающего состоятельного буржуа. Друзья отзывались о нем, как о графомане-дилетанте; но никто не мог поверить, что этот человек обладает серьезной творческой силой, способной создать такое самостоятельное произведение, как «Памела».
На самом деле события разворачивались следующим образом: один из издателей попросил Ричардсона написать поучительную книгу в эпистолярной форме, которая рассказывала бы, как следует составлять векселя кредиторам, выражать соболезнования и т.п. Справившись с заданием, Ричардсон ощутил в себе внезапный поток творческой фантазии. Он взялся за сочинение писем отвергнутых женщин своим неверным любовникам, сердобольных отцов своим дочерям, живущим в большом городе... В связи с этим он вспомнил одну историю, которую слышал еще в годы своей юности; в ней рассказывалось о добродетельной служанке, успешно противостоящей всем поползновениям со стороны своего господина и в конце концов ставшей его женой. Вполне вероятно, что Ричардсон мог изложить эту историю еще в «Полезных письмах», пока не осознал ее важность как прекрасного литературного материала. К написанию «Памелы» он приступил 10 ноября 1739 года. Первоначально он хотел ограничиться объемом в три или четыре тысячи слов, но по мере увеличения рукописи и его собственной заинтересованности этой историей, стало ясно, что книга превратится в серьезный роман. 10 января 1740 года -- спустя почти два месяца -- он закончил свое произведение объемом в двести тысяч слов. Выход романа в свет в ноябре сделал Ричардсона самым известным писателем в Англии, а книгу -- первым «бестселлером».
В 1741 году завершив свое шествие по Англии, «Памела» перешагнула на континент. К вящему своему удивлению и удовольствию, Ричардсон был провозглашен великим моралистом-реформатором и уникальным литературным гением. Некоторые дамы, разумеется, выражали свои сомнения по поводу достоверности сцены изнасилования, но в целом, было очевидно, что все удовлетворены высоким нравственным содержанием книги. Редким художественным чутьем Ричардсон сумел создать верное сочетание реалистичности сексуальной сцены и морализаторства.
Как и водится, вслед за похвалой последовала критика. Множество менее удачных собратьев Ричардсона по перу нашли в его книге двойственную позицию. С одной стороны, священники с церковных кафедр по праву могли восхвалять «Памелу», сравнивая ее добродетель разве что с библейскими рассказами. Но, с другой стороны, речь идет вовсе не о вознагражденной добродетели; напротив, вознаграждение получила настойчивость Памелы в умении продать собственную девственность ценой, ни в коем случае не меньшей брака. Так можно ли называть добродетелью столь коммерческий расчет? Слава писателя вновь вернулась на родной остров, приобретя теперь черты весьма нелестной пародии под названием «Шамела» (по всей вероятности, принадлежавшей перу Генри Филдинга), в которой Памела была разоблачена как женщина, в действительности лишенная каких бы то ни было моральных принципов, а сквайр Б. предстал жертвой интриги, направленной на то, чтобы связать его узами брака. (Более поздняя пародия Филдинга под названием «Джозеф Эндрюс» была более конструктивна и по праву стала классикой жанра; на этот раз речь шла о брате Памелы Джозефе, защищавшем собственную добродетель от нападок ненасытной леди Буби). Литературный мир Лондона был одержим «Памелой», и серия книг, озаглавленных «Анти-Памела», была лишь частью литературного ремесленничества начала сороковых годов восемнадцатого века.
Однако нападки, сатиры и пародии лишь усилили популярность книги. Ричардсон приступил к написанию продолжения романа, в котором Памела узнает о неверности своего мужа, но в результате прощает его, и все заканчивается сценой примирения. Новый роман шел нарасхват, ничуть не уступая в этом своему предшественнику и доказывая тем самым, что сексуальные сцены не были тем единственным, что искал в нем читатель. Отзывы посыпались с новой силой. Доктор Джонсон высказал мысль о том, что Ричардсон «расширил знание о человеческой природе», а Дидро говорил, что «Памела» заставляет его в действительности переживать события, описанные в романе, -- комментарий, который как ничто лучше объясняет популярность Ричардсона.
Теперь, с высоты двадцатого столетия мы можем сказать, что даже самые убежденные поклонники Ричардсона не смогли уловить неординарность его творческого достижения. Доктор Джонсон, будучи в высшей степени расположен к Ричардсону, в ответ на то, что этот пожилой владелец типографии мог бы стать одним из величайших новаторов в истории литературы, наверняка разразился бы своим рычащим брюзжанием («Ваши чувства, сэр, идут Вам больше, нежели Ваш ум.»). Однако сегодня мы можем говорить о значении Ричардсона не как писателя, расширившего наши познания о человеческой природе, -- совсем нет, -- но как писателя, освободившего человеческое воображение. "
Еще наспех добавлю "Лолиту" Набоковскую.

 
AlexДата: Среда, 2007-01-24, 9:35 AM | Сообщение # 19
Группа: Удаленные





Конрад, закон парных случаев -Уилсон я скачал совсем недавно smile
 
  • Страница 1 из 1
  • 1
Поиск:

Arbuzova © 2024 |