Все любили гостить в Мортиции. И правители сопредельных государств с семьями и пышными свитами, и люди попроще: крестьяне, ремесленники, купцы. Вельможам и торговцам было легче – всегда найдется «деловой» повод навестить соседей. Прочие же искали в Мортиции родственников, знакомых и знакомых знакомых.

Чем же привлекала гостей Мортиция? Страна без спору красивая – оливковые рощи на берегу моря, холмы, покрытые лесами, даже горы, не столь высокие, чтобы прятаться вершинами за облаками, но в меру крутые и живописные, чтобы карабкаться по ним в свое удовольствие. Но красот природы достаточно и в других местах. Другое притягивало людей со всего мира. Король Мортиции Гилберт Изысканный заслуженно считался покровителем искусств. Поэты посвящали стихи Мортиции, художники писали пейзажи, и сам великий Ринни, архитектор из архитекторов, лично руководил строительством Хрустального Моста через реку Буриат и Хрустального же северного крыла королевского дворца.

Но больше всего Гилберт любил музыку. Королевский оркестр считался лучшим в мире, и мнение это неизменно подтверждал на всевозможных конкурсах. Также в Мортицию постоянно приглашались музыканты со всего мира, от самых именитых, играющих во дворце для придворных и королевских гостей, до музыкантов попроще, выступающих на площадях столицы, а то и в питейных заведениях, тоже сыскавших мировую славу обилием редких вин и изысканной кухней.

Впрочем, правители многих стран посещали Мортицию и с другой целью. Гилберт Изысканный до сих пор не выбрал себе жену, и сам этот факт действовал на прочих государей, отцов незамужних принцесс, чрезвычайно интригующе, если не сказать «раздражающе». Но сам Гилберт равнодушно отворачивался от девушек благородного происхождения, не прельщаясь ни их красотой, ни кротким нравом (которого принцессы, впрочем, и не проявляли), ни политическими выгодами, которые сулил удачный брак. Мечтал король о большой любви, об идеальной девушке, посмотрев на которую, он бы сразу понял – это она, единственная. Среди принцесс такая пока, увы, не находилась.

Особа, достойная королевского расположения, прибыла в столице в день тридцатилетия Гилберта. После никто не мог вспомнить, кто именно ее пригласил на праздничный бал, но кто-то точно пригласил, так как графиня Адория в списках значилась, да и покои гостье приготовили заранее. Впрочем, кажется, никто и не выяснял. Весь дворец стоял на ушах, готовясь к торжеству. Суете поддались и высшие лица государства, включая и самого короля. Так что никто особенно не интересовался прибывающими высокими гостями; слуги, ответственные за расселение, до того забегались, что вельможи и знаменитости слились для них в одно абстрактное лицо, ноющее, капризничающее, огрызающееся, жалующееся на дорогу и плохое обслуживание. Так что до вечерних торжеств Адорию не замечал никто.

Тем сильнейший фурор произвело ее появление на балу. Новое лицо всегда изумляет, общество глав государств, их родственников и приближенных весьма тесное, все всех знают наперечет. Адория в роскошном черном платье была великолепна, ее манеры безупречны, а красивое лицо лишено как деланной надменности, так и чрезмерной простоты, свидетельствующей о дурном вкусе и воспитании. Решительно подошла она к королю и со словами поздравления протянула небольшой золотой шарик.

- Какая изящная вещица, что это? – спросил Гилберт, глядя, впрочем, не на подарок, а на дарительницу.
- Считается, что этот талисман исполняет желания владельца и дарует ему огромную силу. Но сколько он ни пылился в нашей семье, чудесных свойств за ним никто не заметил. Я слышала, что Ваше величество коллекционирует подобные вещицы, и подумала, что Вам эта безделушка пригодится больше.
Гилберту талисман очень понравился. Многие кавалеры хотели тем вечером пригласить прекрасную незнакомку, но Гилберт волей короля и именинника присвоил эту привилегию себе, не расставаясь с Адорией ни на миг. Когда они утомились от танцев, Адория предложила прогуляться по городу.
- Отличная идея, - воскликнул король, ведь праздник продолжается и на улицах города! Мы переоденемся в простое платье и сольемся с народом…

Так они и сделали. А за ними сливались с народом переодевшиеся в простое платье стражники. А люди гуляли, веселились, пили вино, слушали музыку, плясали прямо на улицах. На хрустальном мосту красивый молодой человек пел балладу про то, как страшный дракон встретил прекрасную принцессу, и она похитила дракона. И как многие рыцари шли на дракона войной, потому что хотели, чтобы принцесса похитила их, и ее отец-король отдал им полцарства. Но дракон с принцессой жадных рыцарей победили, хотя дракон в боях сильно пострадал.

Люди слушали балладу затаив дыхание, столпившись по обе стороны моста.
- Как хорошо он поет! Почему его не позвали во дворец? – спросила Адория.
- Этот музыкант – сердце Мортиции, - неожиданно откликнулся человек из толпы, стоящий рядом, кажется, это был один из переодетых стражников. – его зовут Аллоран, во дворце таким не место.
- Аллоран мне тоже понравился, - сказал Гилберт, - Я даже слышал о нем от кого-то, но слышать его самого до сих пор не приходилось. Надо будет устроить ему концерт для моих гостей.
- Подойдем поближе, познакомимся, - Адория дернула Гилберта за рукав.

Они бы не смогли пробиться сквозь толпу, но стражники умели это делать очень хорошо, так что не прошло и пяти минут, как Адория и Гилберт уже мило беседовали с Аллораном. На взгляд короля даже слишком мило.
- Может быть, любезный Аллоран споет для нас, а мы потанцуем под его музыку? – спросил Гилберт.
- Мне кажется, мы вдоволь натанцевались во дворце. А теперь я хочу побеседовать с этим милым молодым человеком.
- Но я думал, мы гуляем вместе. Ты и я!
- Послушай, Гилберт! Мы с тобой очень похожи. На тебя много лет наседали соседи-короли, желая выдать замуж своих дочерей-дурнушек. Но ты знал чего хочешь и кого не хочешь. И я такая же. Мы отлично провели вечер, ты – душка, Ваше величество. и мы с тобой будем хорошими друзьями, если захочешь. А сейчас я хочу поговорить с этим мальчиком. Ты не возражаешь?

Ни слова больше не сказал Гилберт Адории, развернулся и пошел во дворец, а за ним засеменили стражники, стараясь оставаться незаметными. Адория тем временем разговорилась с Аллораном, и они гуляли по улицам, пока не начало светать, и Адория спросила музыканта не хочет ли он ее проводить. Неожиданно Аллоран отказался.
- Помнишь, я пел про красавицу, полюбившую дракона? Дракон – это, конечно же, я. А красавица – моя невеста Арлена. Она живет в другой стране, а я отыграю здесь, пока не кончатся праздники, и поеду к ней. Я – ее дракон, она – моя принцесса, и других принцесс мне не нужно. Надеюсь, что и ей других чудовищ и рыцарей тоже. И тебе не пара бедный музыкант. Мне кажется, что рыцарь, с которым ты пришла на хрустальный мост, подойдет гораздо больше.

Гилберт возвратился во дворец в расстроенных чувствах. Ни с кем не разговаривая, не замечая дороги ходил он в смятении по коридорам и комнатам, пока ноги не привели его в кладовую, куда слуги снесли подарки от дорогих гостей. На глаза королю попался подарок Адории. Гнев охватил Гилберта пуще прежнего, в сердцах бросил он золотой шарик на пол, занес ногу, чтобы раздавить игрушку, но услышал тихий голос: «Не я оскорбил тебя, направь свою ярость в нужное русло. А я помогу тебе!» Долго слушал Гилберт шепот, а когда голос, наконец, замолчал, король вызвал начальника стражи и распорядился срочно разыскать и доставить во дворец музыканта Аллорана.

Со дня тридцатилетия короля Мортиции прошла неделя, а за ней другая и третья. Но напрасно ждала Арлена, не вернулся ее жених Аллоран из прекрасной страны у моря.
«Мало ли знатных, богатых и красивых дам мог встретить Аллоран в столице? Зачем ему простая девушка вроде меня» - думала Арлена. От печали она забросила она все дела, и сад у ее домика зарос сорняками, и розы увяли, а за ними и другие цветы, менее прихотливые. Часами сидела Арлена у окна, но не глядела на дорогу, ожидая жениха, а просто смотрела в небо, не замечая ни птиц, ни облаков.

В один из таких безрадостных дней раздался стук в ее дверь. Сначала Арлена решила, что ей послышалось, но стук повторился и продолжился все настойчивей. Наконец, девушка поняла, что ей не чудится, и что кто-то на самом деле стоит у ее порога. Арлена отворила дверь и увидела юношу в запыленном дорожном плаще.
- Привет, Арлена, помнишь меня? Я – Арри, музыкант, мы играли вместе с Аллораном.
- Твой друг забыл меня и бросил.
- Да нет же! С Аллораном случилась беда. И со всей Мортицией тоже. Собирайся, поехали спасать твою любовь и мою Родину заодно.

- Сначала пропал Алли. Так я зову твоего жениха. Алли и Арри – хорошо звучит, да?
- Арри, рассказывай!
- Ночью стражники увели Алли во дворец. А утром они стали шарить по всему городу, вылавливая бедных музыкантов. И меня хотели поймать. Но я спасся, одна старая добрая женщина приютила меня, укрыла на время бури. Пока я отсиживался в ее погребе, кстати, какие у нее были пирожки! Я никогда не ел таких пирожков. Она великолепно, божественно готовит!
- Арри!
- Пока я сидел в погребе она сходила во дворец, ее муж там работает. Он – крупная шишка, ее муж. Сам король советуется с ним. только я не знаю о чем. В общем сходила бабушка во дворец, вернулась грустная-грустная. А когда все утихло, так прямо мне и сказала: «Езжай, дескать, Арри, и привези невесту своего друга. Может быть она спасет Аллорана!»
- Она видела его? Что с моим женихом?
- Я так ее спросил, но она ничего мне толком не ответила. Быстрее привези девушку, а то будет поздно. Ну я ночью, в старом плаще ее мужа, богатая вещица. но мне мала, ну да ладно, в общем, ночью я прокрался по городу, и знаешь, ни души на улице. Это в Мортиции, где народ гуляет до утра…

- Здесь всегда так?
Прохожих на улицах почти не было, а те, что встречались, шли по своим делам с угрюмой сосредоточенностью на лице, старательно не глядя по сторонам.
- Всегда? - Взвился Арри. – Это в самом веселом городе на земле?
Они выбрались из дилижанса, разминая затекшие ноги.
- Куда мы теперь?
- Через Дворцовую площадь, по хрустальному мосту и в дом к моей спасительнице. Будем совет держать.
- Веди.
Арлена рассчитывала, что Арри покажет ей город, расскажет ей что-нибудь интересное о здешних достопримечательностях, но музыкант растерял всю свою словоохотливость, мрачно озираясь вокруг. Так, молча, они вышли к королевскому дворцу.
- Этого здесь раньше не было!
Посреди площади красовался фонтан, выполненный в форме огромного хрустального сердца, из которого били во все стороны красные струи. Где-то внутри что-то пульсировало, отражаясь в многочисленных гранях хрусталя и создавая впечатление, что настоящее, живое сердце гонит кровь, разбрызгивая ее по сторонам. Что именно там бьется, Арлена рассмотреть не могла. Вокруг фонтана толпилось много народу, будто собравшегося здесь из всей опустевшей столицы. Впрочем, «толпилось» - не слишком подходящее слово. Порядок на площади был идеальный, люди, казалось, не просто подходили к фонтану, а занимали очередь, и, когда приходил их черед, окунали руки в красную жидкость, замирали на миг, и также невозмутимо уходили прочь. Чисты ли оставались их руки, Арлена не видела.

Добавлено (2006-11-14, 1:33 Pm)
---------------------------------------------
Неожиданно, пробасили трубы, ворота дворца распахнулись, из них вышла колонна стражников и, направившись к фонтану, оттеснила от него простых людей. Арри заволновался, неуклюже закрыл лицо воротом плаща.
- Гилберт идет, - прошептал он.
Арлена с интересом рассматривала короля. Гилберт был одет в простой черный мундир и длинные ботфорты, закрывавшие бедра почти целиком. Король прошествовал по коридору, образованному стражниками к фонтану и, не мешкая ни секунды залез прямо в воду и прижался ухом к хрусталю сердца, будто пытаясь расслышать что-то внутри. Он постоял так несколько минут замерев, а потом с довольным видом вернулся во дворец вместе с охраной.

- Арри, не стой тут у всех на виду! А ты, наверное, Арлена, невеста нашего бедного Аллорана? Пойдемте отсюда быстрее!
Пухленькая румяная старушка, появившаяся рядом словно по волшебству, подхватила под руки и потащила Арлену и Арри прочь с площади. Вскоре они уже сидели в очень уютной гостиной, и пили горячий чай.
- Где мой жених, что с ним, он жив? Он в темнице? – переживала Арлена.
- Нет, дорогая, он жив-здоров и отнюдь не в темнице, напротив, стал придворным музыкантом и лучшим другом короля. Но лучше бы он сидел в цепях в сыром подземелье, - отвечала тетушка Эрна (так представилась румяная старушка).
- Что вы такое говорите, - возмущалась Арлена, - не место моему милому в подземелье, он сроду никому зла не принес. И разве плохо быть другом короля?
- Наверное, не плохо, деточка. Ты должна пойти и поговорить со своим женихом, он никого не замечает, ни с кем кроме Гилберта не общается.
- А откуда вы так много про него знаете?
- Мой муж бывает во дворце. Раньше они часто беседовали с королем, говорили о прекрасном, о красоте Мортиции. Совсем недавно Гилберт ценил красоту.
- И теперь ценит, раз сошелся с Аллораном, - дерзко ответила Арлена, но ей тут же стало стыдно за то, что она нахамила этой милой женщине.
- Сходи во дворец, поговори со своим женихом, сама все поймешь. Только, у меня одна просьба: ты увидишь своего Алли, обрадуешься, захочешь его обнять, поцеловать, обнажи его левую грудь. Тогда многое прояснится для тебя!
- Но как я попаду во дворец?
- Мой муж проведет тебя.
- Но когда он появится?
- Не знаю, - сказала тетушка Эрна расстроено.
- Мой двоюродный брат охраняет один из боковых входов. Думаю, что если он сегодня дежурит, то он нас пропустит.
- Но если тебя схватят? – всплеснула руками тетушка Эрна, - Музыкантам в нашей стране сейчас не место, ты и сам знаешь! Подождать моего мужа гораздо благоразумнее.
- Я не могу ждать! – закричала Арлена и тут же виновато взглянула на Арри.
- Решено, я готов рискнуть. У меня же на лбу не написано, что я – музыкант, а кузен не выдаст, мы с ним так дружны!

- Предъявите пропуск.
- Ву, это же я, Арри!
- Королевским указом вход во дворец без специального пропуска строго запрещен.
- Ву, ты с ума сошел!
- Предъявите пропуск.
- Послушайте, господин Ву! – вступила в разговор Арлена. – Я невеста придворного певца Аллорана. Я приехала из далекой страны, чтобы увидеться с ним. Со мной его лучший друг и ваш родственник Арри. Пропустите нас пожалуйста! Я обещаю, что мы будем вести себя очень тихо и никому не доставим неприятностей!
- Королевским указом…
- Пропусти их.
На лестнице стояла черноволосая дама в дорогом парчовом платье. Кузен Арри, увидев ее, замер навытяжку, сам Арри склонился в поклоне и Арлена на всякий случай сделала книксен.
- Ваша светлость, графиня Адория! – проблеял Арри.
- Ее величество, королева Адория! – рявкнул Ву.
- Да, Арри, тебя ведь так зовут? Я вышла замуж на Гилберта. Ты, кажется, пропустил это радостное событие.
- Вы меня знаете, Ваше величество? – изумился Арри, не прекращая кланяться.
- Аллоран так много о тебе рассказывал, мы тебя искали, хотели, чтобы ты разделил нашу радость – карьеру своего друга, да и на нашей свадьбе ты мог бы сыграть вместе с Алли.
- А я боялся…
- Можешь не бояться. Охота закончена. Спокойно присоединяйся к своему другу, ему нужен аккомпаниатор, а то дворцовые музыканты не поспевают за его темпом.
Адория повернулась к Арлене.
- А вы, милочка, - невеста Алли? Как же, как же, наслышана. Немедленно идите к нему, он так скучает бедненький, в одиночестве, мы с Гилбертом часто не можем составить ему компанию, сама понимаешь, молодожены. Итак, молодые люди, позвольте вас проводить. Аллоран как раз играет на площади. Должна заметить, репертуар у него сильно поменялся.

Аллоран сидел на бортике фонтана, настраивая гитару. Хрусталь сердца сиял изнутри, озаряя ночную площадь красноватым светом. Алые отблески переливались на лицах людей, собравшихся на концерт в огромном количестве, на площади яблоку упасть не было места. С уже знакомым гудением трубы распахнулись ворота дворца, стражники каким-то чудом растолкали тесно прижатых друг к другу зрителей, образовав широкий коридор. Слуги вынесли легкий походный трон. Трубы снова пропели, король уверенно подошел к трону и комфортно на нем расселся. За троном расположились придворные. Аллоран встал, поклонился сначала королю, потом публике, вопросительно взглянул на Гилберта, церемонимейстр взмахнул было жезлом, объявляя начало концерта, но король легким движением руки остановил его. Все терпеливо замерли в ожидании – певец с рукой, застывшей на струнах, зрители с вытянутыми шеями, силясь разглядеть сцену и не в состоянии выдохнуть.
- Королеву ждут, - пролетел чей-то шепот над сгустившейся тишиной.
Наконец из дворца вышла Адория в сопровождении Арлены и Арри. Придворные расступились, королева встала подле мужа, а Арлена с Арри остались за спинкой трона. Арлена, пока шла, смотрела на Аллорана, разглядывая изменения в его лице, пытаясь понять, видит ли он ее, узнает ли, рад ли ей, но так ничего и не распознала.
Адория коснулась руки Гилберта, тот слегка улыбнулся и кивнул церемониймейстеру. Взлетел жезл, пальцы ударили по струнам и Аллоран запел.

Он не потерял ни грамма мастерства, даже приобрел что-то. Пел он об величии короля Гилберта, о непреходящей славе великой Мортиции. Арлена тайком огляделась, но, похоже, никому кроме нее и Арри, скривившегося, как от ломтика лимона, противно не стало. Напротив, толпа с энтузиазмом подпевала, славя своего правителя. Некоторые даже попытались упасть на колени в порыве чувств, но теснота на площади им помешала. «Ну и довольные же, наверное, лица у короля и его женушки», - подумала Арлена, но ошиблась. Адория побледнела, как восковая фигурка, а Гилберт сморщился, как от зубной боли. Но они, страдая, дослушали песню до конца, а потом и еще с десяток им подобных. К концу выступления энтузиазмом на площади можно было плавить камни. Аллоран, казалось, был совершенно доволен собой. Гилберт встал с трона, несколько раз хлопнул в ладоши, пробудив в толпе овацию. Подождав, когда волна аплодисментов и одобрительных выкриков пойдет на спад, Гилберт тихо сказал: «Достаточно», Церемониймейстер взмахнул жезлом, выкрикнул зычно, на всю площадь: «Концерт окончен, расходитесь!», подталкиваемые копьями стражников, зрители начали покидать площадь.

- Здравствуй, милый! – Арлена, наконец-то подошла к Аллорану.
- Арлена? Ты приехала? Рад тебя видеть, милая, - ответил певец, но в его голосе не было ни радости, ни удивления, ни даже досады.
Не в силах сдержаться, Арлена прижалась к любимому, поцеловала его, но Аллоран замер как столб, не отталкивая девушку, но и не отвечая ей. Вспомнила тогда Арлена слова тетушки Эрны, рванула у Аллорана рубашку и увидела на его левой груди страшный шрам. Она прижала к шраму щеку, но не почувствовала ни малейшего биения, приложила ухо, но не услышала стука.
- Рубашку испортила, глупенькая, - равнодушно обронил Аллоран.
Арлене показалось, что ее лицо онемело от холода. Она оттолкнула жениха и сделала шаг к трону.
- Скажите мне, пожалуйста, Ваше величество, как случилось, что мой жених потерял сердце?
- Как ты говоришь с королем, девчонка! – возмутилась Адория, и стража угрожающе шагнула вперед но Гилберт поднял руку.
- Все в порядке.
- Тогда может ты ей ответишь? – едко спросила Адория.
- Я вижу, тебе не терпится ей все рассказать, милости прошу.
- Изволь, дорогой. Видишь ли, милочка, мой добрый муженек и наш славный государь в ночь своего тридцатилетия впал в ярость, ревнуя меня к твоему жениху. Велел он привести к нему меня, коварную, и дерзкого певца, осмелившегося отвлечь мое внимание от его величества. В гневе страшном вырвал он у твоего жениха сердце.
- Как же Алли остался жив? – неожиданно встрял Арри.
Адория хотела было рявкнуть на наглеца, но передумала и только поморщилась.
- Сам бы Гилберт не смог этого сделать. Ему в руки попал один старинный амулет, золотой шарик, давший королю силу и власть. Просто игрушка.
- Вы же ему подарили этот шарик! – уточнил осмелевший Арри.
- Это была пустая игрушка! – закричала Адория, - Кто знал, что этот самый милый и безобидный королек в мире пробудит его гневом и отчаянием. Я – такая же жертва шара, как и мой муж, и этот несчастный юноша. Я – только жертва.
- Тебя зовут Арлена? – спросил Гилберт.
- Да, Ваше Величество.
- Поверь, Арлена, мы все страшно сожалеем о происшедшем. И очень хотели бы все исправить.
- Ну так исправьте, - сказала Арлена. – Где сейчас сердце Аллорана? Не скормили же вы его собакам?
- Конечно нет.
- Ну так велите принести его и верните его моему жениху. Если вы смогли сердце вырвать, то, верно, сможете вернуть его обратно.
- Все не так просто, Арлена, - грустно произнес Гилберт. – Нет нужды посылать кого-то за сердцем музыканта, оно совсем рядом.
- Где? – спросила Арлена, почти зная ответ.
- Обернись, деточка, оно у тебя за спиной, - сказала Адория. – В этом самом хрустальном фонтане. Только достать его невозможно.
- Почему невозможно? – Арлена почувствовала, как закипает в ней ярость. – Легче легкого.
Она подошла к трону, вырвала из рук стоящего за ним стражника Ву копье и, вбежав в фонтан, размахнулась оружием как палкой.
- Не делай этого, Арлена! – раздался новый голос.
Если бы король, королева или кто-то из стражи попытался ее остановить, она разбила бы хрусталь вдребезги, но это были не они. К ней быстро-быстро семенила тетушка Эрна, а за ней еле поспевал худенький старичок.
- Господин Ринни? – воскликнул Арри.
- Я привела своего мужа, Арлена. Да, Арри, это – архитектор Ринни, отрадно, что ты знаешь его в лицо. Без него нам здесь не обойтись. Это ведь он создал фонтан. Создал за сутки, с помощью лучших стеклодувов страны и одного маленького шарика.
- Нельзя разбивать фонтан, девочка, - сказал архитектор. – Да и не надо. Я создал это чудовище, и я могу легко достать оттуда сердце твоего жениха. Только этого тоже нельзя делать, прости.
- Мой жених стоит посреди площади как чучело, ни жив, ни мертв, и все вы в этом виноваты. Поверьте, я сейчас разнесу эту стекляшку.
Арлена опять взмахнула копьем. Стража всколыхнулась, заволновалась, но король опять жестом успокоил солдат.
- Достань ей сердце, Ринни.
- Но, Ваше Величество…
- Достань. Она не поймет, пока не увидит. Да и как иначе мы уговорим ее?
- Вы как всегда правы, Ваше величество, - вмешалась тетушка Эрна. – Сделай, как он говорит, дорогой.
Старичок юркнул в фонтан, сунул руку в какое-то отверстие, щелкнул там чем-то. Незаметная до сих пор дверца отворилась. Ринни напрягся, зажмурился и вынул из недр хрустального сердца сердце живое на аккуратной стеклянной тарелочке.
Стон прошелестел над площадью. Даже в тусклом свете факелов было видно, как враз побледнел и осунулся стражник Ву, осев на каменную мостовую. Пошатнулись факелы и в руках остальных воинов, за спинкой трона люди падали один за другим. Схватилась за грудь тетушка Эрна. Ринни, сунул тарелку с сердцем в руки Арлены и бросился к жене. Только он, королевская чета, Арри, Аллоран и Арлена остались на ногах.
- Видишь, что ты наделала? – спросила Адория.
- Но что случилось?
- Я поместил сердце Аллорана в фонтан, а ему в грудь засунул золотой шар, – сказал Гилберт. - Амулет сам попросил меня об этом – все норовят уничтожить его, бедняжку. Он обещал сделать всех жителей Мортиции нашими рабами, и сдержал свое слово. Умолчал шар только о том, что мы сами стали его рабами. И что преданность бездумных кукол не приносит радости, только боль и отвращение. Мы не можем уничтожить фонтан, он – сердце Мортиции в буквальном смысле слова, в нем - душа всех наших граждан, кроме тех, кто принимал участие в обряде. И без живого сердца фонтан уже не обойдется. Мы не можем уничтожить шар, хотя очень хотим, тогда умрет Аллоран, перестанет биться его сердце в фонтане и умрут все.
- Тогда Эрна, она у меня тоже немного ведьма, - продолжил рассказ архитектор, не переставая баюкать жену, - решила, что надо вернуть Аллорану его сердце, а для фонтана найти другое, не отравленное черной магией. Но в нашей стране такого уже не найдешь, да и не любое подойдет, только связанное с душой Аллорана, только его примет фонтан.
- Твое сердце, девочка, - неожиданно ласково сказала Адория. – Только оно годится, чтобы спасти Мортицию. Эрна уговорила этого напуганного мальчишку привезти тебя сюда. И у него получилось.
- Вы хотите, чтобы я отдала свое сердце? – спросила Арлена.
- Да, милая. Чтобы спасти всех нас и твоего жениха в том числе.
- Но что будет со мной?
- Прости, но лишнего сердца у нас нет. Мы можем, конечно, отдать тебе шар, но, боюсь, ты сама не захочешь. Решайся быстрее, видишь же, эти люди умирают, как и еще очень и очень многие по всей стране.
Арлена подошла к жениху, поцеловала его в губы, Постояла несколько секунд, прижавшись к нему. Потом развернулась, приблизилась к трону.
- Вы ведь сможете сделать все это быстро? По-моему, вам пора начать, пока никто не погиб.