"Деревня Арбузово"
Главная | Регистрация | Вход
Суббота, 2024-10-12, 9:08 AM
Приветствую Вас Любознательный | RSS
[Новые сообщения · Участники · Правила форума · Поиск · RSS ]
Из-за большого количества спама временно ограничены права пользователей

  • Страница 1 из 1
  • 1
Модератор форума: cjdeirf, просто_мария, Каллипсо  
ЗАБЫТЬ ВЧЕРА (начало романа)
tatymalДата: Среда, 2009-02-18, 0:59 AM | Сообщение # 1
Группа: Удаленные





Раннее утро. Надежда всегда встаёт на заре. Ей нравится летняя прохлада начинающегося дня. От свежего воздуха по телу бегут тысячи невидимых мурашек. Прохлада бодрит не хуже крепкого кофе. Солнце ещё не выглянуло из-за горизонта и не припекает, но к обеду всё изменится. Полуденный зной сотрёт все воспоминания о лёгкой утренней дрожи. Ночь ещё прячется за кустами, цепляясь за них своими серыми костлявыми тенями. Есть какая-то тайна в их глубинах, что-то непонятное, непостижимое… Мелькнёт в сумеречной тени призрак женщины; заметается, забьётся в отчаянье, встрепенётся в страхе сердце, пригляделась, а там и нет ничего, лишь остаток ночного мрака, тая, стелется по земле. Но вот тонкая полоса восходящего солнца бьёт по глазам, и девушка, щурясь, прикрывает их. "Угу, угу", – резкий крик ослепшей от света совы пугает Надежду, она вздрагивает и с тревогой озирается по сторонам. За домом начинает свой разбег лесной массив, мелькнёт в его могучих дубах ночной полумрак и скроется в чаще, гонимый солнцем. «Юли-юли-юли", – слышна на опушке леса переливчатая песнь жаворонка. Звонкая трель разбуженных птиц перебегает по макушкам деревьев из одного сада в другой. И вот уже, кажется, весь воздух поёт, звенит, гудит и радуется солнцу. Перекрикивая пернатых, то тут, то там слышны голоса первых петухов. Один из них, чёрный в синих отливах, расправил крылья, взлетел на щербатый забор. Неторопливо, с большим достоинством распушил хвост, вытянул горло и закукарекал, сначала сипло, а затем всё уверенней и громче.

Сбивая босыми ногами росу, она медленно прошлась по траве. Двор просыпался, оживал. В одном его углу виднелся краешек соломенной крыши, под ней, сбившись в кучу на загаженном насесте, дремала птица. Ведущая к сараю тропинка густо усыпана куриным помётом. Надежда, стараясь не испачкаться, на цыпочках подошла к курятнику, тихое ворчанье, хлопот крыльев и шум толкотни нарастал как снежный ком. Она распахнула дверь, пёстрые несушки, давя и перепрыгивая друг друга, ринулись к корыту. Теснясь и кудахча, с жадностью клевали раскиданные зёрна.
Дворовый пёс, разбуженный куриным ворчаньем, потянулся, высовываясь из конуры, зевнул и, не спеша переставляя лапы, поплёлся за Надеждой. Тузик – так звали пса – ощущал себя хозяином двора, самым важным после человека, что, впрочем, не делало его злым. Домашняя птица в его отсутствие нагло забиралась в конуру и неслась там. Возвратившись, пёс аккуратно вытаскивал яйца в своей пасти, и не было случая, чтобы треснуло хотя бы одно.

Из коровника послышалось мычание разбуженной коровы.
– Иду! Иду, милая, – крикнула хозяйка в сторону хлева.
У бурёнки в хлеву парко, пахнет навозом. Надежде нравится доить корову. Первый раз она трусила подходить к ней, а та хлестала её по лицу за каждое неловкое движение. Сейчас она приобрела её доверие, и корова не даёт доить себя никому, кроме Нади. Большое вымя, налившись за ночь молоком, тянет, бурёнка, отгоняя хвостом мух, ждёт начала дойки. Вымя твёрдое, набухшее, и девушка долго мнёт его тоненькими пальчиками, разгоняя застывшее молоко, стараясь не причинить боль. Успокаивающе гладит тёплый бок, покрытый рыжей шерстью, корова затихает, начинается дойка. Белые тонкие струйки парного молока звонко цыкают в цинковую посуду. Каждое утро бурёнка отдаёт по ведру молока, часть его достаётся телёнку. Ему очень нравится, если хозяйка покрошит в него хлеба. Она с трудом удерживает посудину, он глупый и неловкий, суёт голову прямо в ведро и мотает от удовольствия во все стороны. Ну а как громыхнёт пустое ведро, Тузик тут как тут, знает: сейчас Надежда и ему плеснёт в мисочку парного молочка.

Стряхивая копытами росу, стадо коров медленно шло по размытой дождями и высохшей до окаменелостей дороге, оставляя после себя дымящиеся лепёшки.
– Ну, милая, давай! Пошла! – понукает дед. Рыжая тёлочка, переваливаясь с боку на бок и чуть не задевая штакетник, медленно бредёт, подгоняемая стариком.
– Иван Васильевич, подождите, – крикнула Надежда и махнула рукой. Пастух остановился и, прикрывая ладонью глаза, близоруко щурится. Девушка, похлёстывая бурёнку, догнала деда.
– Вчера пирожков испекла, – сунула в его мозолистую руку газетный свёрток, по которому расплылись масляные пятна.
Дед любит пирожки, они у Надюшки вкусные получаются, от одного только запаха слюна начинает течь. Не вытерпит пастух, съест их, как только она скроется с поля зрения.
– Спасибо, Надюшка. Одна ты меня балуешь, раньше вот жена, царство ей небесное, – он стёр с морщинистого лица скупую слезу, – а теперь ты.
Холщовый мешок спустился на пыльную землю, и дед суетливо впихнул пироги в его полупустое нутро. Стянул трясущимися руками верёвки и закинул котомку за спину, с которой она тут же сползла.
Внезапная смерть жены подкосила деда. Земля из года в год сильней тянула к себе стариковскую спину, крюча и горбя когда-то молодое тело. Дети у Ивана Васильевича выросли и разлетелись, оставив отчий дом. Надежда помнила их; случалось, вместе и на речку бегали, и по садам лазали. Старик частенько находил в кармане для девчушки гостинец; случалось, его рука пробежит по её выгоревшей на солнце головушке, погладит по-отцовски и тяжело вздохнёт. Сейчас эту руку скрутил старческий артрит, да и Надя вытянулась, спина не разогнётся, чтобы дотянуться. Пастух, мелко семеня и постукивая посохом, погнал коров на пастбище, изредка понукивая на отстающих.

– Надя! – донеслось издалека.
Материнский крик вывел из задумчивости, она побежала, поднимая босыми ногами пыль и перепрыгивая через ещё дымящие коровьи лепёшки. Мать лучше не злить, целый день потом будет ворчать. Подчиняться и работать не покладая рук – это её главное требование к детям. Особенно оно распространялось на старшую дочь.
– Надежда, ты где носишься, несносная девчонка?
– Корову отправляла на пастбище, – сказала она, пытаясь отдышаться.
– Почему молоко не процедила? Оставила посреди двора, небось опять за стариком побежала. Мать стояла, широко расставив ноги, обутые в потрёпанные тапочки, растасканные на косточках до блинообразной формы. Блёклое от стирок и от сушки под палящим солнцем платье, даже в лучшие времена не знавшее утюга, обтягивало выпирающий живот.
– Молоко перелей и быстрей на грядки, вон как заросли, – ткнула она пальцем в сторону огорода. – Прополи, да не забудь полить, пока солнце не припекло. В дом воды натаскай, да смотри не забудь, как в прошлый раз, колодец закрыть, а то все куры в воду попрыгают, будешь за ними нырять. Она накинула на голову платок и, не находя повода, к чему ещё придраться, спустилась в погреб, сверкнув белёсыми ляжками.
Надежда была старшей дочерью, отец давно переселился на погост, и поэтому большая часть домашних забот досталась ей. А девушке и нравились хозяйские хлопоты. Особенно любила она грядки полоть. Согнёт спину и дёргает, дёргает сорняки, землю тяпкой под каждый кустик подворачивает. Солнце спину припекает, а она знай себе полет и полет, и не оглядывается назад, пока до конца грядки не дойдёт. А потом разогнётся, окинет глазом огород: грядочки прямые, без соринки, кустики землёй припорошены. Красота. Полуденный зной лишний жирок вытопит, пить хочется. Подбежит к колодцу, ведром воды зачерпнёт и тянет, цепь на бревно наматывается, а оно поскрипывает. Вода колодезная прохладная, плеснёт нечаянно на ноги, доставая ведро, как огнём лизнёт. А сладкая какая – пьёшь, и чувствуешь, как она внутрь тебя с каждым глоточком втекает. Вот и Тузик возле её ног трётся, шуба у него густая, летом в ней жарко. Он тоже не против студёной воды попить. Будет тереться боком о ногу, стучать хвостом по земле, пока и ему не плеснут в миску, а потом высунет язык и давай лакать, да так аккуратно, ни одной капли не уронит.

Мать Надежды всегда находила повод, к чему бы придраться. Не было случая, когда бы она приголубила дочь, приласкала. Всё ей казалось не до конца и плохо сделанным; впрочем, такая странность поведения не распространялась на младших дочерей. Тогда это казалось Надежде обидным, она пряталась по углам и глотала рвущиеся наружу слёзы. Позже стала понятна причина материнского недовольства, но она была намного печальнее, чем та реальность, которая окружала её сейчас. Но, несмотря на все обиды, Надя очень любила свою мать и, жалея её, старалась перетянуть все заботы на свои хрупкие плечи.

Добавлено (2009-02-08, 5:20 Am)
---------------------------------------------
***
Паша с Ольгой безумно любили друг друга. Не было ни одной минуты, ни одной секунды в их совместной жизни, когда бы они, хоть на миг перестали думать о своей второй половинке. Их чувства были, сродни пожару. Казалось, они купались в мареве огненной страсти, переплетались, искрились во все стороны и озаряли своим сиянием всё, что соприкасалось с ними. Нежная и трепетная, Ольга была самим совершенством, божеством, как считал Павел. Вокруг неё всегда витала атмосфера тепла и доброты. Всё что окружало её, должно было быть чистым, стильным, красивым и было таким! Безукоризненна в выборе одежды, украшений, макияжа, великолепно выученная, с безупречными манерами, она всегда обращала на себя внимание сильной половины человечества. Муж не мог надышаться на неё, он окружил её заботой и вниманием. И уж конечно старался лелеять и ласкать жену, с утра до вечера. Из них двоих, Павел оказался самым романтичным, хотя впечатление производил прямо противоположное. Этот был высокий статный мужчина, с крепкими, красивыми рельефами. Он не любил носить бесформенные пиджаки и галстуки-удавки, как того требовал дресс-код его компании и изредка, пользуясь своим высоким положением, и только в те дни, когда у него не было деловых встреч, позволял себе щегольнуть в спортивной одежде. Секретарши, словно пчёлы суетились и гудели меж собой, лишь только Павел появлялся в офисных коридорах, в чёрной, обтягивающей его как вторая кожа, футболке. Более приземленную Ольгу, иногда пугало наивно-романтическое отношение мужа к некоторым вещам. Она строже и критичней Павла относилась к их семейной жизни. Чем больше муж придавался мечтам, тем строже становилась она, компенсируя лёгкую наивность Паши. Хотя всё это не мешало им безумно любить друг друга.
Сквозь задёрнутые шторы в комнату пробрался солнечный луч. Ольга встала с кровати и раскрыла окно. Мягкий жёлтый свет заполнил комнату. Вместе с ним в распахнутую форточку ворвался гул многомиллионного города. Он разорвал утреннее безмолвие, заглушил мерное тиканье часов и закружился где-то под потолком. Ольга стояла у окна, куталась в шёлковый пеньюар. Смотрела на оживленную магистраль с высоты птичьего полёта, город походил на гигантский муравейник. Люди и машины текли извилистой рекой, заполняли всё свободное пространство, временами пересекаясь между собой, переливаясь из одного ручья в другой. Машины заезжали на тротуары, во дворы и как в водовороте, мешались с прохожими, и уже не понятно, то ли люди плыли среди них, то ли наоборот.
Она подошла к туалетному столику и не спеша, расчесала волосы. В зеркале отражалось миловидное, чуть бледноватое после сна лицо. Большие, миндалевидные глаза смотрели в упор, аккуратные брови придавали лицу аристократическую утонченность. Ольга внимательно рассматривала себя в поисках морщинок. Лицо было безупречно, косметологи и массажисты, трудившиеся над ним, не зря ели свой хлеб. Придирчиво окинула себя в последний раз взглядом, осталась довольной увиденным, улыбнулась и напевая что-то весёлое отправилась в столовую.
Павел уже сидел за столом и листал свежую газету.
- С добрым утром, родная. Почему так рано встала? Ты куда-то собираешься сегодня?
- Да, родной, - она потянулась через стол и чмокнула его в щёчку,- утром тренируюсь в фитнес-клубе, - она загнула один палец, с изящным ноготком, - потом в сауну и на массаж, - загнула ещё два пальца.
- Ко мне заедешь?
- Нет, солнышко, - Ольга сладко потянулась,- после обеда я поеду к парикмахеру.
Высоко держа поднос, в столовую вошла прислуга. Приветливо кивнула хозяйке и поставила перед Павлом завтрак. Ольга окинула взглядом безупречно сервированный стол и сморщила носик.
- Анастасия Петровна, сколько раз вас просила не ставить эти фужеры. Мы ж не на светском приёме, можно по утрам подавать простые стаканчики для сока.
Прислуга в их дом вошла вместе с Павлом. Тридцать лет она хлопотала на кухне его родителей. На её руках, а вернее на её борщах, вырос Павлуша, так ласково называла она его наедине. И когда мальчик женился, Анастасия Петровна, не задумываясь, заняла место у плиты в доме молодых. Ну конечно одной кухней дело не ограничилось, свежие простыни, воздушные занавески и холодильник, заставленный большими и маленькими кастрюльками, всё это было делом её рук. Ольге Анастасия Петровна понравилась, и вопрос о поиске подходящей прислуги решился сам собой.
Павел накрыл своей ладонью руку жены:
- Оленька, ты же знаешь, она всегда старается всё делать так, будто к нам вот-вот войдут гости. Это старая привычка, у родителей всегда дом был полон гостей.
Павел взял вилку и принялся, с аппетитом есть. Ольга посмотрела на тарелку мужа и вздохнув, обратилась к прислуге:
- Сделайте мне, пожалуйста, стакан сока.
Павел удивлённо посмотрел на жену.
- Сегодня утром занятия и тренер предупредил меня, не завтракать плотно.
- Разве ж это плотно, - Анастасия Петровна взмахнула руками и, поджав губы отправилась на кухню. Через пару минут перед Ольгой появился стакан сока и маленькое блюдце, но с большим пирожным, щедро посыпанным тёртым орехом.
- Да что это такое…- начала Ольга, но увидев свои любимые взбитые сливки, передумала. Нерешительно подвинула к себе блюдце и сначала осторожно, но с большим наслаждением, отщипнула ложечкой маленький кусочек.
Муж глядя, как жена ест, засмеялся.
- С Анастасией Павловной не поспоришь, она знает, как заставить человека есть. На счёт завтрака ты ей лучше не перечь, всё равно заставит проглотить что-нибудь. Она и со мной в детстве такое проделывала. Всегда, когда я отказывался от пищи, у неё в запасе что-нибудь этакое находилось, от чего я точно не мог отвернуться.
- Ты прав, прислуга у нас хитрая и знала же, что мне подсунуть,- сказала Ольга, не отрывая глаз от тарелки.
- Не смеши меня, солнышко, все кто хоть немного знают тебя, знают и о твоей слабости к сладкому.
- Что это так со стороны заметно, - Ольга приподняла бровь.
- Не то слово, родная, - муж встал и чмокнул её в щёчку.

Добавлено (2009-02-18, 0:59 Am)
---------------------------------------------
***
Год пролетел не заметно. Быстрей всего прошла летняя пора. В это время всегда много дел. Огороды, скотина не давали возможности поскучать. Надежда хлопотала с утра до вечера, как заводная, изредка позволяя себе сбегать с подружками на озеро, искупнуться. Солнце вытопило и позолотило её тело, оно было стройное и гибкое. Хрупкую девичью талию, делила пополам туго сплетенная коса, тяжёлым грузом свисающая по спине, и не раз притягивающая внимание мальчишечьих рук, за что, те и получали затрещины. Коса у неё была загляденье, настоящая русая, тяжёлая и толстая, обхватить одной рукой у самого её основания не получалось, не помещалась. Училась Надежда легко, без принуждения, на лету запоминая формулы, теоремы, стихи. Учителя её хвалили, не советовали бросать после школы учёбу, как это делали некоторые, оставаясь тут же в дерене. Мама же наоборот была против: «Зачем девчонке наука, корову доить можно и без формул. В деревне главное, чтобы руки из правильных мест росли», - как частенько говорила она. Надя и не спорила, зачем спорить, время до окончания школы было много, впереди целый учебный год.
Но чем больше она размышляла, тем сильней росло в ней желание уехать отсюда. Всё радостно-весёлое и до недавних пор казавшееся удивительным, становилось похожим на непроходимое болото. С дрожащих экранов телевизоров, в её жизнь вливалась новая волна, не знакомая ей раньше, но чем-то очень заманчивая. После неё, почему-то становился противным вечно пьяный сосед Аркашка, который до недавнего времени, казался смешным. Ненавистны вдруг стали и резиновые сапожки, когда-то привлёкшие её внимание своим блеском. Бросалась в глаза отсталость и бедность, в какой обитала деревушка. Наде всё чаще хотелось надеть туфли на высоком каблуке и не спеша прогуляться по тротуару, которого в деревне отродясь не видали.
За летней порой пришла зима. Это было самое спокойное время, и как казалось Надежде, самое сказочное. Зима тянулась намного дольше лета, но зато, сколько было праздников и веселья. Ей нравилось в трескучие морозы, сидеть в хорошо протопленной комнате и смотреть в заиндевелое окно. Деревья, дома запорошенные снегом, на ветках алели грозди рябин, всё спало убаюканное метелями.
Такие же яркие, только большие и красные, как выпуклые грудки снегирей, висели на ёлке стеклянные шары. Наступал новый год. Надя медленно обошла дерево, поправляя украшения. Каждая игрушка висела на своём месте, гирлянда озаряла цветными огнями ветви мохнатой красавицы. Праздничный стол был заставлен традиционными салатами, осталось лишь принести из сеней застывший холодец и достать из печи распаренную картошечку. Девчонки в нетерпении украдкой щипали с тарелок домашнюю колбаску. Мать колдовала кувшинами с разноцветными напитками, то доливая в них воду, то добавляя сахар.
- Надюха, сгоняй-ка в комнату, там в шкафу, за занавесями, сумка со свёртками стоит, принеси её сюда.
Это была не большая авоська, сшитая из вылинявшей шторы. В неё мать прятала приготовленные подарки, вот и сейчас сумка топорщилась во все стороны газетными свёртками. Первыми получили подарки младшие сёстры, они радостно галдя, рвали газету и разворачивали шелестящие пакеты с конфетами. Не забывая заглядывать через плечо, что подарено другим.
- Надь, поди-ка сюда.
Она порылась в сумке и вытащила ещё один свёрток. Он был на много больше тех, что разодрали сёстры. И на ощупь в нём находились не конфеты. Заинтересованная, что же там могло быть Надежда, принялась, как и младшие сёстры рвать газетную обёртку. Девчонки, тоже позабыли про свои конфеты и с нетерпением следили за руками сестры. Надя встряхнула свёрток и оттуда, вывалился синий халат. Она в недоумении уставилась на лежащую тряпку.
- Ты чего доченька? Не рада что ли? Я вот что подумала, - она попробовала салат, - школу-то закончишь, куда пойдёшь, только к нам в доярки, больше некуда. Вот я и подумала, что новый халатик тебе сгодится.
Надя зажмурилась, перед её глазами, прошли местные доярки. Все, как одна в брезентовых штанах, заправленных в кирзачи, в замызганных телогрейках, из-под которых торчали точно такие же халаты, только серого цвета, серого от накопившейся грязи, и не со стираного навоза.
- Спасибо мама… - слёзы застряли в горле.
Праздничное настроение было безвозвратно потеряно. Она вяло ковырялась вилкой в своём любимом мясном салате и ждала первой возможности отправиться спать. С этой минуты Надя точно знала, что будет делать после окончания школы.
Вот так потихоньку и пролетел последний год! Шумной, весёлой капелью ворвалась в заснеженную деревню весна и навела свои порядки. Сугробы тая, прямо на глазах уходили в рыхлую землю, и перерождались в молочно-белые подснежники. За ними следом тянулись золотистые головки лютика, мать-и-мачехи, голубая пролеска, фиолетовая медуница. Разнообразие и великолепие цветов не имело границ. Май ворвался благоухающими садами, да такими, что после длительного пребывания на свежем воздухе, как в наркотическом тумане кружилась голова. Куда не кинешь взгляд, везде цветущие; яблони, вишни, груши. Лёгкий весенний ветерок подхватывал падающие лепестки и кружил в вальсе. Этот танец цветов был похож на февральскую метель, и так же густо, как снег, покрывал ожившую землю. Планета дышала весной и в каждом новом её выдохе, рождалась жизнь. Весна вообще чудесное время года, Надежде она иногда казалась фантастической. Ещё недавно, почти вчера, можно было увидеть дальние дома, лишь поднявшись на крыльцо, всё было голо и пустынно. А сегодня, сочная изумрудная трава, мягким ковром покрывает деревню и даже соседские дома не видны за гутой листвой.
Окно Надежды утопало в бело-зелёной кроне черёмухи. Её цветы, падая, залетали в комнату и кружились по полу от малейшего сквозняка. В недрах цветущего дерева поселилась какая-то пташка. Это пернатое создание, напоенное ароматом сада, пело с утра до вечера. Весна, щебет птиц, цветы наполняли душу таким ликованием, что девушке хотелось, как той пташке петь и порхать, радоваться каждому дню, чтобы не готовил он для неё. Бывало засидится она вот так в саду, замечтается, и вдруг, мелькнёт меж деревьями всё тот же призрак, всплакнёт тихонько и скроется за яблоней. Вздрогнет Надежда, рванёт следом за дерево, но лишь падающие лепестки ласково коснутся её щёк и кто-то грустно вздохнёт за спиной.
Дома её ждали сестры, надо идти в школу. Остались последние деньки до экзаменов и выпускной. По дороге болтали, проверяли устные задания, время проходило быстрей, а дорога становилась короче. Единственная школа, где могли учиться дети, стояла на краю деревни. Она была маленькая, аккуратненькая, сложена из неотесанных брёвен, но с большими чисто вымытыми окнами, от этого класс казался светлей и просторней.
Сегодня школа гудела как потревоженный улей. Возле не высокого крыльца сбилась кучка детей и что-то, громко и радостно обсуждала. Протолкнувшись через толпу, сестры увидели приколотое большой блестящей кнопкой объявление. Деревенский клуб приглашал всех выпускников, их родителей и учителей на праздник. Старшеклассники давно ждали окончания этой важной главы в их жизни. Надя прикрыла глаза и представила, как закружиться в вальсе, пойдёт гулять по ночной деревеньке, подпевая гармонисту. Будет купаться в тёплом, прогретом за день до парного молока, озере. А потом… наступит утро и бывшие школьники, с миллионами таких же выпускников, как они, не нарушая традицию, будут встречать рассвет.

Сообщение отредактировал tatymal - Вторник, 2009-03-03, 10:14 PM
 
АтосДата: Понедельник, 2009-03-02, 1:42 AM | Сообщение # 2
Группа: Удаленные





Заинтересовался, почему никто не оставляет отзывов на этот текст?

Прочитал…
М-д-а-а…
Понятно. Народ бережёт тонкую творческую душу автора. Придётся мне высказаться, как старому грубому и бесчувственному мушкетёру.

Очень поверхностно, потому что мало времени, а замечаний – вагон с тележкой.

Отмечу, что данный текст позиционируется автором, как НАЧАЛО РОМАНА.

Из хорошего.
Прекрасный образный и живой язык. Очень хорошо и ярко прописаны картинки. У автора "разработанная" рука, хороший словарный запас и есть определённые задатки. Всё…

Теперь о плохом.
Во-первых. С ТАКИМ НАЧАЛОМ я этот роман не дочитал бы и до конца первой страницы (если б не желание помочь коллеге по перу :)) !

Тоска зелёная! Сплошное описалово! Не видно ни смысла, ни драйва. Всё размыто, размазано тонким слоем по поверхности чего-то неопределённого, занудного, мутного по содержанию.
Деревенские пейзажики...
Вырисовывается то ли дешёвенькая мелодрама, то ли подобие мемуаров или, как вариант, «охудожествление» записей из дневника, воспоминаний.
Если в теле романа такие картинки и отвлечения умеренно вставлять можно и нужно (к месту), то выносить их в начало произведения – верная смерть вещи!
Начало ничем не привлекает, не захватывает, не удерживает интерес…

Во-вторых. Огромное количество ошибок, «блошек», неудачных оборотов. Совершенно невычищенный текст. Про какое-то структурирование и логичность я вообще молчу.
Для примера

«…Мелькнёт в сумеречной тени призрак женщины, заметается, забьётся в отчаянье, встрепенётся в страхе сердце, пригляделась, а там и нет ничего, лишь остаток ночного мрака, тая стелется по земле…» - в одном предложении сразу несколько ошибок!
1. Не «заметается», а замечется.
2. «…заметается, забъётся,.. встрепенётся….» - затем «пригляделась… стелется » - имеем типичную «гусеницу» в предложении. Разные времена глаголов.
3. «…остаток ночного мрака, тая стелется по земле…» - тая – должно быть обособлено запятыми.
4. "...забьётся в отчаянье.." - надо бы "в отчаянии".

«…Она распахнула дверь, пёстрые несушки, давя и перепрыгивая друг друга, ринулись к корыту…» - здесь, надеюсь, и сами увидите ошибки…

«…Из них двоих, Павел оказался самым романтичным, хотя впечатление производил прямо противоположное. Этот был высокий статный мужчина, с крепкими, красивыми рельефами….» - Этот? С крепкими, красивыми «рельефами»? Ну и ну…

Про элементарные грамматические ошибки (например, слово «никому» пишется слитно) и про тихий ужас с запятыми я уже не могу говорить…

Конечно, это всё, вышеизложенное - моё субъективное мнение.

Без обид и удачи!

Сообщение отредактировал Атос - Понедельник, 2009-03-02, 1:59 AM
 
tatymalДата: Понедельник, 2009-03-02, 2:15 AM | Сообщение # 3
Группа: Удаленные





Атос, спасибо за совет. Учту Ваши замечания.
 
АкулинаДата: Суббота, 2009-03-14, 8:09 PM | Сообщение # 4
Группа: Удаленные





Татьяна!
Дополнительно к тому, о чем писал Атос, добавлю еще несколько замечаний

1. Сам текст слишком плотный. Из-за этого очень тяжело читается. Когда по тексту у Вас идет переход от одной мысли к другой (или картинки, или событий) нужно делать пробел.
2. Будьте внимательны к знакам препинания: Вы с ними обращаетесь слишком вольно.
3. Есть речевые ошибки. То, что нормально воспринимается в устной речи, не всегда хорошо смотрится в литературной авторской речи. Например:

Quote
Пастух, мелко семеня и постукивая посохом, погнал коров на пастбище, изредка
Quote
понукивая на отстающих.
.

Quote
Хрупкую девичью талию, делила пополам туго сплетенная коса, тяжёлым грузом свисающая по спине, и не раз притягивающая внимание мальчишечьих рук, за что, те и получали затрещины

Quote
Училась Надежда легко, без принуждения, на лету запоминая формулы, теоремы, стихи

4. Есть необоснованные повторы. Даже, если Вы хотели усилить впечатление, повторы на таком коротком промежутке воспринимается как недоработка автора.

Quote
Сбивая босыми ногами росу, она медленно прошлась по траве. Двор просыпался, оживал.

Quote
Стряхивая копытами росу, стадо коров медленно шло…

4. Как я поняла из названия «Забыть вчера», в отрывке, который Вы опубликовали, ГГ героиня вспоминает свою жизнь в прошлом. В этом случае, лучше началом сделать описание того, что происходит с ней «сейчас», а воспоминания вставить отдельными фрагментами позже.

Поработайте над текстом, у Вас есть все данные, чтобы сделать работу привлекательной и интересной.

Творческих успехов.

 
tatymalДата: Суббота, 2009-03-14, 8:17 PM | Сообщение # 5
Группа: Удаленные





Акулина, спасибо за внимание, продолжаю работать над текстом. Запятые моя ахиллесова пята((( Стараюсь заполнить пробел в знаниях, но пока плохо удаётся. sad
 
АкулинаДата: Суббота, 2009-03-14, 8:27 PM | Сообщение # 6
Группа: Удаленные





Не переживайте, со знаками пунктуации у всех проблемы.
 
tatymalДата: Суббота, 2009-03-14, 8:36 PM | Сообщение # 7
Группа: Удаленные





Акулина, а почему у Вас сложилось впечатление, что ГГ вспоминает свою жизнь в прошлом. Я задумывала иначе sad
 
АкулинаДата: Суббота, 2009-03-14, 8:49 PM | Сообщение # 8
Группа: Удаленные





Татьян, из-за названия. Я там написала, " ... если это так, то...".
 
  • Страница 1 из 1
  • 1
Поиск:

Arbuzova © 2024 |