| егор | Дата: Понедельник, 2011-08-22, 1:52 PM | Сообщение # 1 |
|
Группа: Удаленные
| Григорий Найда
Алексей Мещеряков
С В И С Т О К
ПРОЛОГ
Денек выдался просто отличный. Вроде, как и осень – сентябрь на дворе. Однако погода – по-весеннему приятная. И солнышко, хотя и яркое, но не беспощадно жаркое, а теплое и мягкое, ласковое, как сытый домашний кот. Небо чистое, глубокое, ни тучки, ни облачка. По городу пестрыми стайками бегают радостные школьники с букетами, мчатся за город фанаты-дачники, торопятся собрать плоды летних трудов. Над городом витает аромат малино-вого варенья. И ощущение приближающегося праздника…
Мезенцев, на ходу развязывая пояс куртки, вошел в раздевалку. Настрое-ние было просто прекрасным. А с чего бы ему быть плохим, если тебе только двадцать семь, ты здоров, в прекрасной форме и только что легко, без особо-го напряжения отработал двухчасовую тренировку?.. То-то же…
Остановившись у своего шкафчика, Мезенцев бросил на гладко вытертую задами многих поколений предшественников деревянную лавку куртку-«самбовку». Вытащил полотенце и мыло, бросил перед собой тапочки. При-сев рядом с амуницией, начал развязывать шнурки на «борцовках».
Он действительно был в отличной форме. Невысокий ростом – едва метр семьдесят вытянул – но при этом очень хорошо сложен. Великолепно разви-тая мускулатура. Нет, ничего общего с огромными, глыбоподобными «кач-ками»! Никаких излишеств! Все очень компактно, но каждая мышца, каждая жилочка рельефно очерчена, перекатываются, играют под чистой, блестящей от пота кожей. Наверное, Мезенцева можно было бы использовать в качестве живого учебного пособия на уроках анатомии. Или – как натурщика при соз-дании изваяний античных героев и богов…
- Саня! – чуть хрипловатый знакомый голос над головой прозвучал со-вершенно неожиданно. Мезенцев, увлеченный борьбой со шнурками, даже не услышал, как подошел тренер.
- О, Афанасьич! – широко улыбаясь, Мезенцев встал с лавки.
- Да ты сиди… - тренер и сам присел рядом с Мезенцевым, хлопнул сухой ладонью по отполированной доске. – Не в армии… Садись, говорю! Разговор есть…
- Да сесть-то всегда успею! – жизнерадостно оскалился Мезенцов. Однако присел – раз наставник просит. Да и шнурки эти…
- Саня, ты не думал, что тебе пора?.. – Афанасьич глядел куда-то в сторо-ну. В прекрасное далеко…
- В смысле – пора?! – откровенно растерялся Мезенцев. – Куда – пора?! Ты вообще о чем, Афанасьич?!
- Не дуркуй! – наставник насупился. – Ты меня прекрасно понял! Так что не срой мне тут из себя девочку! Тебе – двадцать семь… Уже – двадцать семь. Ты – мастер. И все. Это – твой «потолок». За последние два года ты не взял ни одного серьезного турнира. Посмотрим правде в глаза, Саня. Ты – бесперспективен. Вот так…
Афанасьич развел руками. И на какую-то секунду мелькнуло в его глазах что-то такое... Человеческое. Но только на секунду.
- И как же теперь?.. – Мезенцев не узнал свой собственный голос - так по-теряно, жалобно он прозвучал. Просительно. Да и ноги почему-то вдруг по-сему-то ослабли, отказались служить.
- Не знаю, - равнодушно пожал плечами Афанасьич. - Не знаю, Саня. Сам-бо сейчас не в чести. Так что и тренерскую работу ты не найдешь. Может, в милицию-полицию пойдешь? Мы же, как-никак, "Динамо"...
Расстроенный, Мезенцев даже не обратил внимания на этот оскорбитель-ный, по сути, совет. Ментов – независимо от того, как их называют - он не любил, как, впрочем, и всякий русский человек. Что там делать, в той самой полиции? Пьяным карманы обшаривать?
- Афанасьич! – вскинулся он. – Но ведь я же взял Европу!
Ему вдруг показалось, что сказанное – очень сильный и убедительный ар-гумент.
- Молодец! – искренне похвалил ученика тренер. И тут же окатил ушатом холодной воды: - Только когда это было?..
Александр медленно опустил голову. Действительно…
- То-то же! – безжалостно продолжал наставник. – Злости тебе не хватает, Саня! Хорошей спортивной злости! Чтобы всех – в клочья! Ты, конечно, хо-роший парень… Но… У меня – клуб, команда. Спонсоры! Мать их… Им ведь победы подавай… Так что, Саня, давай прощаться…
- В зал-то будешь пускать? - спросил Александр наставника после долгой паузы.
- Нет, - коротко и предельно жестко ответил Афанасьич. - Зачем это тебе?
- Ну... С ребятами там... Пообщаться. И вообще... Я ведь не старый еще. Форму надо поддерживать... - бормотал Мезенцев, уже понимая, что пере-убедить старика не сможет. Он никогда не менял однажды принятых реше-ний. А приводимые Александром аргументы выглядели неубедительными даже для него самого.
- Форму поддерживай с помощью оздоровительного бега и утренней гим-настики. Спорт для тебя закончился. - Отрезал Афанасьич все так же жестко. В этом весь он... Впрочем, это тоже оправдано – уж это Мезенцев понимал. Никогда бы наставник не стал тем, кем был, если бы разводил с командой всякие "муси-пуси". А стал он в свои шестьдесят ни много, ни мало, как зэ-мээсом, заслуженным тренером Российской Федерации, главным тренером сборной области по самбо и одним из ведущих экспертов по этому виду спорта в далеко не маленькой стране. Да и в мире его имя имело вес. Правда, среди специалистов…
- ...А что касается ребят... - наставник чуть смягчил тон. - Я, конечно, не смогу тебе запретить видеться с ними и вне зала... Но лучше этого не делать. Тебе надо привыкать к другой жизни. Рвать пуповину. Сразу. Иначе тоска за-ест. Пропадешь. Сопьешься. И ребятам... Каждого из них ведь то же самое ждет. Кого-то раньше, кого-то - позже... Ты их расхолаживать будешь. Пси-хологический настрой сбивать... Живое напоминание... Так что не взыщи...
И опять Саша понимал - Афанасьич прав. Ему надо в будущее смотреть. Зарабатывать призовые места, победами привлекать спонсоров, оправдывать чаяния и вложенные деньги. Есть красивые легенды о спорте... А есть жизнь. И никуда тут не денешься... Александр понимал наставника. Хотя все равно было обидно. Очень обидно. Не думал он, что вот так все закончится... Если честно, без дураков, то в эти минуты ему было по-настоящему больно. И эта боль не могла сравниться с той, что испытываешь при физических травмах...
- Ладно... - Александр все же нашел в себе силы подняться с лавочки. Взял полотенце, мыло, потоптался на месте. - Прощай, Афанасьич! И... Спасибо. За все...
- Прощай, Саня, - тренер протянул ему маленькую сухую ладонь. Пожав ее, Саша направился к двери душевой. Нарочито медленно - его не оставляла безнадежная мысль, что вот сейчас Афанасьич его окликнет и, широко улыб-нувшись, скажет: "Саня! Я же пошутил!"
И он окликнул:
- Саня!
От неожиданности Мезенцев сначала замер на месте. Потом осторожно-осторожно, чтобы не расплескать внезапно заполнившую всего его надежду, развернулся к тренеру.
- Удачи тебе, Саня... - их глаза встретились. И Мезенцев понял. Понял, что наставнику сейчас так же больно, как и ему. Что он тоже что-то рвет в себе, ту тонкую, но предельно прочную нить, что их связывает. Точнее, связывала многие годы. Он сроднился, обменялся с учеником частичкой себя самого и сейчас выкорчевывает ее, обливаясь кровью.
Просто нельзя ему иначе. Мезенцев - один. А у Афанасьича - команда. Ре-бята, которые верят в него.
- Спасибо тебе, Афанасьич, - еще раз поблагодарил Александр тренера и шагнул в душевую.
Автоматически, что называется, «на автопилоте», повернул «барашки» кранов… Теплые струи побежали по голове, по лицу. И это было хорошо. Вода смешалась со слезами и никто, случись ему сейчас оказаться рядом, не смог бы упрекнуть Александра в недостойной слабости…
…Оставшийся в раздевалке тренер покряхтел по-стариковски, покашлял, потер нос… Помотал головой, встряхнулся, как выбравшийся из воды пес, встал с лавки. И в этот момент увидел у двери в зал двух мальчишек лет ше-стнадцати, в куртках-«самбовках». Пацаны немного испуганно смотрели на тренера.
- Чего вылупились?! – рявкнул Афанасьич. – Стоите столбами… А ну, ра-ботать!
Мальчишки чуть ли не бегом кинулись в зал. Афанасьич не спеша напра-вился за ними, бормоча себе под нос:
- Лодырюги, мать вашу…
ГЛАВА 1
- 1 –
Все смешалось в доме… Яблонских?.. Облонских?.. Или – Обломовых? Не помнил Анатолий Матвеевич Сальников, как там правильно звучала фа-милия. А если честно говорить, то и не знал изначально. Так, слышал от ко-го-то эту фразу. Запомнилась почему-то. Тем более, что как нельзя кстати подходила в данном случае.
Действительно, все смешалось в доме Сальниковых. Дочка, Леночка, Ле-нок, собиралась в школу…
Ребенок единственный, поздний и потому горячо и беззаветно любимый. А, может быть, еще и потому, что очень уж она Анатолию Матвеевичу напо-минала свою мать. Ныне покойную. Так уж получилось…
Когда-то – когда это было? – молодой и дерзкий Толик Сальников считал-ся подающим большие надежды боксером. Впереди у него были замечатель-ные перспективы – множество победоносных боев на турнирах разного уров-ня, вплоть до Олимпийских игр, звание чемпиона и… Почти полное забвение к старости, «отбитая» гудящая голова, бесконечные болячки, от которых нет спасения. Ну, и «иконостас» никому уже не нужных – даже ему самому – дешевеньких медалей на стене…
Вовремя это сообразив, Анатолий самым кардинальным образом сменил образ жизни. Для начала вырядился в «шикарный» спортивный костюм с «лейблом» «Abidas», укрыл широкие плечи модной – в то время – «рыжей» кожей и занялся промыслом, весьма популярным в дни его молодости. Бан-дитизмом.
Он ни разу не был судим, он выжил в кровавые девяностые, когда «брат-ва» «мочила» друг друга не за что-то, а просто, на всякий случай. Постепенно рос в «братанской» иерархии. Звеньевой, бригадир…
Вот и вырос… В настоящее время «под» Толяном Сальным, авторитетным «пацаном» - «пацан» он ведь по жизни «пацан», независимо от возраста, как та маленькая собачка - «ходила» половина города.
Псевдофирменные спортивные костюмы, «кожаны» и даже красные пид-жаки с надетыми поверх них «ржавыми» цепями, способными удержать са-мого матерого и злобного кобеля, давно отошли в прошлое. Да и сам Толян незаметно для себя превратился в немолодого тучного, одышливого мужика, чем-то похожего внешне на знаменитого Толстяка – артиста Семчева.
Все нажитые неправедным путем капиталы давно уже легализованы, Ана-толий Матвеевич – уважаемый в городе человек, владелец нескольких ус-пешных предприятий, спонсор местного спортивного клуба, близкий при-ятель городского прокурора и начальника полиции. Иногда шашлыки вместе кушают ну, и так, общаются. За «рюмкой чаю». Дачи рядом.
Вот только все это не радовало Анатолия Матвеевича. Если честно, то давно его уже тяготила такая жизнь – половина там, половина тут… Но и ос-тавить ее он не мог. Не потому, что нравился сам себе в роли криминального лидера и стремился стать «вором в законе». А потому, что он, как и сотни ему подобных в России, был намертво связан по рукам и ногам многочис-ленными неофициальными, но при этом нерушимыми обязательствами. «Со-скочить»-то можно в любой момент. Но вот только сколько после этого про-живешь?.. Нет ответа… Авторитет уровня Сального опасен для своих парт-неров не тем, что он может, а, в первую очередь, тем, что он знает. А знает Сальный немало, ох, немало! И про своих приятелей-«шашлычников», и про мэра, и про председателя городского Собрания… Ну, а о «коллегах» и гово-рить нечего. И они ведь знают, что он – знает. Так что остается только одно – бежать в определенном направлении. Нельзя открыто показывать то, что этой сворой будет воспринято как слабость. Закон стаи – слабого рвут. Свои же. Ну, или те, кто считался своими…
Сделал, правда, Анатолий Матвеевич одну тайную попытку «соскочить с темы» - подал документы на выезд в Америку. Там-то хрен достанут! Но по-лучил отказ. Объяснений в посольстве не давали, но только Сальный и сам знал причину. В ликвидированном ныне РУБОПе – слава российским рефор-маторам! – на него имелось множество бумаг, скомпонованных в несколько увесистых томов, с полным и подробным перечислением всех его предосуди-тельных деяний. Почему знали, но не «посадили»?.. А у нас, знаете ли, пра-вовое государство. Мало знать – нужно доказать. А Толян, хоть и не отяго-щен образованием, но не даун, в самом деле, чтобы «доказуху» на себя да-вать.
Только амрикосам и оперативных материалов хватило, чтобы навсегда пе-рекрыть Анатолию Матвеевичу дорогу к спокойному заокеанскому благопо-лучию. Они в свое время намучились с лучшим другом Иосифа Давидовича, Примадонны, Фили и Степашки. То есть, Максимки. Он, этот самый друг, пытался все Штаты заставить жить «по понятиям», как в России живут. И, поговаривают, в этом славном начинании изрядно продвинулся. Пока амери-канцы его не арестовали и не выслали туда, откуда он приехал. К заскучав-шим без него друзьям. Прав Задорнов. Дикие люди – американцы. И законы у них – дикие. Беспредел сплошной…
Короче, в Америку не пустили, а в Европу Сальный и сам не хотел. Там от русских криминальщиков и так уже не протолкнуться. Куда не плюнь – в «братана» попадешь. И хрена ли, спрашивается, там толкаться, любоваться и без того до скрежета зубовного надоевшими мордами?..
Вот и приходилось Сальникову, как белке в колесе, бежать, бежать и еще раз бежать по одной-единственной, навсегда проторенной дорожке. Иначе и его «грохнут», и Ленку, чадушко любимое, тоже. На всякий случай…
Кстати, о Ленке… Анатолий Матвеевич отвлекся от своих мыслей, вер-нулся в действительность. Взглянул на часы. Мать твою!..
- Ленка, зараза! – крикнул в глубину квартиры, большой, пятикомнатной. – Время сколько?! Ты что, блин, опоздать хочешь?!
Откуда-то из недр жилища долетело распевное:
- Иду-у!
- Идет она… - недовольно буркнул себе под нос Анатолий Матвеевич.
Он стоял в обширной – под стать хоккейной площадке – прихожей. Рядом с ним, у стеночки выстроились в ровную шеренгу «ближние», числом три, с утра прикатившие на квартиру шефа для получения ценных указаний. Моло-дые, высокие, здоровые, в приличных костюмах, при галстуках, в блестящих легких туфлях. Правда, стрижки – а, точнее, почти полное отсутствие тако-вых – и физиономии входили в диссонанс с «прикидом». Не сочетались. Ну, да кто в наше время обращает внимание на такие мелочи?..
- Так вот, Толян… - один из троицы воспринял паузу как сигнал к дейст-вию и открыл ежедневник, что был у него в руках.
- Тихо! – остановил его «Толян» коротким жестом. – При Ленке – ни гу-гу!
«Трое из ларца» дружно переглянулись между собой и почти синхронно хмыкнули. Можно подумать, доча не знает, чем ее папа занимается! Об этом весь город знает! Да и за пределами города… Тоже… Правда, никакой кон-кретики… Но, как говорится, слухами земля полнится.
- Чё ржете, кони? – недовольно покосился в сторону «братвы» Сальников.
- Да так… - неопределенно ответил тот, что был с ежедневником. Осталь-ные промолчали.
В этот момент из комнаты торопливо выскочила Лена. Ученице одинна-дцатого класса недавно исполнилось семнадцать лет. Правда, выглядела она на пару лет старше… И, опять же, не потому, что как и положено достойной дочери криминального авторитета, с раннего детства пила, курила и употреб-ляла наркотики. Просто акселератка. Дитя своего времени…
Высокая – почти на голову выше папы и чуть ли не вровень с его «дело-выми партнерами» - стройная, подтянутая, она обладала красивым, с пра-вильными чертами, лицом и великолепной фигурой. Да и формы… Никакой детской недоразвитости и угловатости, но при этом – никаких излишеств. Короче, все в меру, все компактно, все радует глаз ценителя.
Так что понятно, почему при появлении Лены троица «ближних» подтя-нулась, расправила плечи и приподняла квадратные подбородки, стараясь придать своей внешности этакий героический налет.
- Леночка, деточка, пойди, чайку попей, - Сальников при появлении доче-ри засуетился, засюсюкал. – Давай, быстренько, ты еще успеешь.
- Хорошо! – Лена почти пробежала на кухню.
Умильно улыбаясь, Анатолий Матвеевич смотрел ей вслед. «Ближние» - тоже. Правда, без улыбок. Скорее, выражение лиц троицы было в эту минуту, как у котов, заметивших шикарную крупную мышь. Разве что не облизыва-лись…
- Вот ведь, выросла девка! – ни к кому конкретно не обращаясь, в полго-лоса произнес умиленный Сальников. – Красавица… Вся в мать!
Женился Сальников поздно и, как это ни странно, оставаясь в душе ро-мантиком – по любви. Правда, брак его был недолговечен…
- Ага! – подтвердил слова шефа один из троицы, все еще глядя в сторону кухни, где скрылась Лена.
Вообще-то сказанное им тоже никому не предназначалось… Но Сальный услышал. А потом и увидел глаза «коллег». И тут же изменился в лице.
- Что – «ага»? – подозрительно уточнил он.
- Так деваха, говорю, красивая, - простодушно ответил «ближний», все еще не глядя в сторону шефа.
- Чё ты ща сказал, мясо?! – Сальников вплотную подскочил к разговорчи-вому.
Вообще-то со стороны это могло бы выглядеть комично. Маленький тол-стячок бросается на высоченного здоровяка, испепеляя его злобным взгля-дом… Но «ближнему» было явно не до смеха. Он невольно сделал один ма-ленький шажок назад, другой… Пока не уперся спиной в стену.
- Так чё ты ща вякнул?! – с очень нехорошей лаской в голосе повторил во-прос Сальный.
- Ну, девка, типа, красивая… - смущенно ответил «разговорчивый». Он не мог понять, почему его простецкий комплимент так разозлил любящего па-пашу.
Тот, что был с ежедневником, за спиной Сальникова сочувственно смот-рел на товарища. А после того, как тот назвал Лену «девкой», закатил глаза и выразительно покрутил пальцем у виска. Дескать, дурак же ты, малый. И не лечишься…
- Ты где тут девку увидел?! – Сальников все больше и больше злился, по-тихоньку «подогревая» сам себя. – Ты сам-то понял, чё сказал?!
Уже почти не в силах сдерживаться, он сунул под нос провинившемуся кулак. Тот, опасаясь сделать лишнее движение, замер у стены, сосредоточен-но глядя на руку шефа.
- Не дай божЕ! – тихо и очень страшно хрипел Сальников. – Даже поду-мать!.. Урою, на хрен!
- Ладно, Папа… - примирительно начал тот, что был с ежедневником. – Оговорился пацан…
- Какой я тебе папа?! – Анатолия Матвеевича уже, что называется, «не-сло». – Ты где тут своих родственников увидел?! Твой папа в овраге лошадь доедает!
- Да ладно, Толян, чё ты, в самом деле! – поспешил на помощь попавшему «под замес» приятелю провинившийся. – Все нормально, я тебе отвечаю!
Сальников, отступив на шаг, оглядел «коллег».
- Отвечает он… - недовольно пробормотал себе под нос. Но уже просто – недовольно. Искры бешенства в его глазах затухали. – Даже дохнуть в ее сторону не смей! Закопаю, на хрен! Живьем…
Выражение лиц ближних слегка изменились. Уж они, как никто другой, знали, что угроза – это не просто фигура речи, использованная для большей значимости или красоты фразы.
- Да все я понял, Толян! – примирительно забурчал «разговорчивый». – Да я!.. Да за Ленку!.. Да кого хочешь порву!
Видимо, для большей убедительности он со свистом рассек воздух круп-ным – с голову годовалого младенца – кулаком.
- Порвет он… - Сальников уже совсем успокоился. Теперь его слова зву-чали обычным брюзжанием. – Смотри, чтобы самому что-нибудь не порва-ли… На британский флаг… Герой, блин!
Наверное, он мог и еще что-нибудь сказать, но только в этот момент в ко-ридор выскочила Лена. Подхватила стоящую у стены сумку, мимоходом гля-нула в зеркало.
- Я – готова! – сообщила с улыбкой.
- Все! Вперед! – Анатолий Матвеевич обращался не к дочери, а все к тому же «разговорчивому».
Тот коротко кивнул в ответ, быстро открыл дверь, вышел на площадку. Через несколько секунд заглянул в прихожую:
- Все чисто!
- Ну, иди! – Сальников чмокнул дочку в щеку. Лена вышла за дверь.
Анатолий Матвеевич несколько секунд топтался на месте, потом вдруг выскочил на площадку и закричал, склонившись над перилами:
- И эта!.. Смотрите мне там, чтобы все нормально было!
Вернувшись в прихожую, уже другим, деловитым тоном, сказал:
- Ну, вот… Теперь и самим ехать можно. Что там у нас на сегодня, Дмит-рий Игоревич?
Дмитрий Игоревич – тот, что с ежедневником – бросил взгляд на страни-цы:
- Да ничего особенного. Только, типа, «стрелка» с этим барыгой, с Си-зым…
Сальников недовольно скривился.
- Какая «стрелка»?! С каким «барыгой»?! Ну, сколько уже можно повто-рять одно и то же?!
Дмитрий Игоревич пожал плечами, захлопнул свой ежедневник и беспо-мощно посмотрел на оставшегося с ним товарища.
- Дело в том, Анатолий Матвеевич… - осторожно начал тот, - …что вы не совсем правильно поняли Димона… То есть, Дмитрия Игоревича! Он гово-рил о том, что на сегодня у вас назначена деловая встреча с господином Си-зых…
- Во! – Сальников назидательно поднял вверх толстый палец. – Учись, как надо! А кто такой господин Сизых, Владимир Ильич?..
- Барыга, блин, стремный! – радостно сообщил «умник».
- Да сколько же можно! – опять скривился Сальников. – Не барыга, а – бизнесмен!
Владимир Ильич наморщил лоб, поразмыслил немного, после чего выдал:
- Не-е… Ну какой он, Папа, к свиньям, бизнесмен? Бизнесмены – они ком-пами торгуют. Или колготками бабскими… А Сизый дурью банчит. Барыга и есть!
Сальников сокрушенно махнул рукой и отвернулся. Он уже давно стре-мился к респектабельности – в своем, конечно, понимании этого слова. Избе-гал употреблять жаргонные выражения, носил хорошие костюмы с дорогими аксессуарами, требовал, чтобы к нему обращались только по имени-отчеству и сам, конечно же, обращался к собеседникам только так. И не хватался за «ствол» по поводу и без. Того же требовал и от своих ближайших помощни-ков. Но у тех прижились – увы – только костюмы. Все остальное прошло ми-мо. И как Анатолий Матвеевич ни старался, изменить ничего не мог.
- Ладно, поехали! – махнул рукой авторитет.
Дмитрий Игоревич и Владимир Ильич переглянулись, после чего первый уточнил:
- Куда?
- В офис, блин! – опять сорвался Сальников. – На «стрелку»! Тьфу ты!.. На деловую встречу! С господином Сизым! То есть, с барыгой Сизых! То есть!.. А, короче, запутали меня вконец! Да везите уже куда хотите, не стойте столбами!
- Да запросто! – в унисон ответили помощники авторитета и дружно на-правились к двери.
- 2 –
«Скорый поезд… Хр-р-р-р… Мыр-р-р-р… Путь. Стоянка поезда…» - еще пару раз кашлянув для порядка, древний вокзальный репродуктор замолчал. Застеснялся, наверное, собственной старости и охриплости.
И хотя объявление мало кто толком расслышал, на старом перроне с вы-щербленным асфальтом все пришло в движение. Засуетились, задвигались люди – и среднего возраста женщины, и благообразные, еще бодрые живень-кие старушки, и мужички с продувными лицами старых профессиональных пропойц. Поволокли неподъемные сумки, покатили тележки, занимая свои «штатные», в нелегкой борьбе добытые места на перроне.
Глядя на эту толпу, можно было подумать, что в одном отдельно взятом городе начался Армагеддон. Точнее, армагеддец – по масштабам и честь. Ну, или состоялось нашествие злобных агрессивных инопланетян. Причем, опять же, в одном-единственном городе. Или в преддверие наступающей осени на-чалась очередная сезонная миграция аборигенов. Или…
Проще говоря, можно предложить массу объяснений этому вокзальному оживлению. И все они будут неверными. Потому что в этой толпе отъез-жающих – от силы два-три человека, не больше. Остальные же никуда ехать не собираются, а пришли сюда на работу.
Все очень просто. Этот поезд – кстати, единственный скорый, проходя-щий через местную узловую станцию – пересекал всю страну, из конца в ко-нец. Худо ли, бедно – а неделю в пути. Не кот начхал.
Разумеется, на каждой станции пассажиры выскакивают. Хоть на пару минут, да ощутить под ногами земную твердь вместо постоянно раскачи-вающегося вагонного пола. Ну, и прикупить так необходимые в дальней до-роге газеты, журналы, сканворды. Да и харчишек каких-нибудь, типа там картошечки вареной, рыбки солено-копченой, огурчиков-помидорчиков – всего того, что вагон-ресторан не предлагает. А если предлагает, то по таким ценам, что глаза сами собой на лоб вылазят.
А город не так уж и велик, промышленность полудохлая, зарплата низкая и нестабильная, как и вся российская экономика. Пенсии… Впрочем, пенсии здесь как и везде - копеечные.
Таким образом, тут появляется общность интересов пассажиров проходя-щего поезда и аборигенов. У пассажиров имеется то, чего так не хватает ме-стным жителям – деньги. Кто же в дальнюю дорогу с пустым карманом от-правится?.. А у местных есть то, что крайне необходимо любому, кто путе-шествует железнодорожным транспортом по российским просторам.
Поезд плавно - даже величаво - подкатил к платформе и остановился. За-хлопали вагонные двери, замелькали тряпки проводниц, протирающих по-ручни. К открывшимся дверям кинулись, отталкивая друг друга, местные «предприниматели».
- Картошечка рассыпчатая! Рыбка копченая! Огурчики малосольные! Пи-рожки! Пивко холодное!
Из вагонов несмело потянулись транзитники. С мятыми лицами, в мятых же футболках и шортах, но – с кошельками в руках. Начинались торги – обычная для российских вокзалов картина.
Тех, кто приехал, собственно, в город, было не так уж и много. Только из одного вагона вышли пятеро. Все одеты примерно одинаково – джинсы, фут-болки, жилеты с множеством карманов. У каждого при себе – здоровенная сумка из плотной ткани защитного цвета. В таких еще парашюты таскают… Мечта оккупанта… Сумки набиты по самое «не могу», однако владельцы не-сут их легко, без заметного напряжения. Ребята крепкие, что уж тут говорить.
- Ну, счастливо тебе, подруга, - попрощался с молодой проводницей стар-ший, Андрей. И по возрасту старший – лет тридцать – и вообще… Слуша-лись его ребята в дороге, проводница обратила внимание.
- И вам всего доброго! – проводница кокетливо повела плечиком и улыб-нулась.
Эти ребята ей понравились. Спокойные, пьют мало, почти не матерятся, не скандалят. А когда один из перебравших хмельного командировочных на-чал объясняться ей в любви и в ультимативной форме требовать немедленно ответить ему взаимностью, старший, этот самый Андрей, отвел его в сторон-ку и что-то сказал вполголоса. Всего лишь несколько слов. Но только озабо-ченного «самца» тут же как ветром сдуло. И проводница его после этого не видела. Так что хорошие ребята. С такими бы ехать да ехать…
- Ну, тронулись, - Андрей легко забросил свою сумку на плечо и напра-вился к выходу с перрона. Остальные четверо последовали за ним.
Привокзальная площадь поражала воображение многолюдием. Что, собст-венно, неудивительно. Город – по здешним меркам – большой. Центр циви-лизации. Вот и тянутся из окрестных сел и районных центров людишки по своим надобностям. Прикупить там чего или, наоборот, продать. Электрич-ками, автобусами – автовокзал напротив железнодорожного, как раз на той стороне этой самой площади.
Ну, а сама привокзальная площадь давно уже превратилась в открытый рынок. Множество скособоченных ларьков предлагали аборигенам и редким приезжим обычный для торговых точек такого типа ассортимент товаров. Жвачку, сигареты, презервативы и хот-доги. Правда, по ценам в два, а то и в три раза выше, чем в квартале от площади «двух вокзалов».
Гремела музыка. Вот именно, гремела – продавцы дисков изо всех сил, используя на полную мощность технические возможности электроники, рек-ламировали свой товар. С одной стороны площади летел жизнерадостный и бодрый голос Бабкиной, с другой – Кадышевой. Голоса сплетались в один и уносились ввысь, в ясное глубокое небо, шокируя обитающих на ближайших деревьях ворон.
- Ого! – оценил Андрей обстановку. – А говорили – деревня…
Пятерка не успела и шагу ступить по привокзальной площади, как откуда-то вывернулся шустрый мелкий мужичонка с небольшой тряпичной сумкой в руке. Остановился перед идущим впереди Андреем и быстро что-то сунул ему в ладонь.
- Чего тебе?! – удивленно спросил Андрей.
Мужичонка улыбнулся и быстро коснулся указательным пальцем руки губ, потом – мочки уха.
- Ага. Убогий. – Констатировал Андрей, не считая нужным сдерживать голос.
По лицу мужичка пробежала легкая тень, как будто он мог слышать ска-занное. Но тут же исчезла. Он смотрел невинным незамутненным взглядом и чего-то ждал. Андрей глянул на свою руку. Колода плохо сделанных играль-ных карт с голыми женщинами.
- Так-так, - сказал мужчина, разглядывая колоду. – Об интернете здесь, похоже, и не слыхали… Девственная земля!
И, уже обращаясь к глухонемому, продолжил:
- Презент?
Глухонемой в ответ радостно загугукал, затряс головой и задвигал паль-цами, создавая из них весьма замысловатые фигуры.
- Спасибо, дружище! – прочувствованно поблагодарил Андрей и похлопал распространителя печатной продукции по плечу. – Тронут! Весьма тронут!
После этого небрежно сунул колоду в задний карман джинсов, легко ото-двинул мужичка в сторону и пошел дальше. Та четверка, что приехала с ним, ухмыляясь, двинулась следом.
Мужичок несколько секунд растеряно смотрел в спину уходящего, потом бросился следом. Схватил за локоть. Андрей остановился, развернулся. Не-брежно, самыми кончиками расслабленных пальцев стряхнул чужую потную ладонь со своего предплечья.
- Ну чего тебе еще? Я же сказал – спасибо, брат.
- На хрен мне твое спасибо?! – возмущенно заорал «глухонемой». – «Баб-ки» гони!
- Ого! – обрадовался Андрей. – Мы наблюдаем чудо исцеления! Случи-лось чудо – друг спас друга!
Сопровождающие его парни уже откровенно смеялись. А вот мужичонке-«исцеленному» было явно не до смеха.
- «Бабки» гони! – брызгал он слюной. – Иди товар вертай!
- Грубый ты… - ласково попенял Андрей «исцеленному».
- Слышь… - мужичок и рад бы был кинуться в драку, чтобы отстоять в нелегком бою свое добро. Но вот только смущали его и габариты «народного целителя», и «сопровождающие лица». Понимал прекрасно, что ничего ему в драке не светит. Кроме, конечно, синяков и шишек. Поэтому, смирив горды-ню, начал клянчить: - Ну товар ведь денег стоит… Как мне отчитываться, а?..
- Держи! – Андрей вернул карты владельцу. И добавил с укоризной: - Жа-дина…
Не обращая внимания на издевательскую реплику, мужичок-распространитель схватил свою колоду и тут же растворился в толпе. Чет-верка приезжих, пересмеиваясь, двинулась дальше. Но уже через несколько шагов опять приостановились.
- Нет, здесь точно – страна непуганых идиотов! – Андрей развернулся к товарищам. – Вы только посмотрите!
В самом центре оживленной привокзальной площади «работали» лохо-тронщики. Все просто, как морковка. Столик, на котором разложены какие-то карточки с непонятными значками, яркие упаковочные коробки, в кото-рых, по идее, должна бы быть какая-то бытовая техника, яркий зонтик, к стойке которого прикреплена бумага, упакованная в прозрачный «файл» и снабженная многочисленными печатями. Правда, бумага эта – так себе. Ксе-рокопия с ксерокопии. Тем не менее, весь этот антураж должен был в глазах жертвы создать иллюзию законности и официоза.
У стола стоял – хотя, скорее, пританцовывал - шустрый молодой человек. Лет двадцать – не больше. Говорливый такой, шебутной, много и размашисто жестикулирующий, с бегающими глазками. Любой понимающий человек с первого же взгляда без труда определит в нем профессионального мошенни-ка.
Напротив него – еще двое. И постарше, и – покрепче. Изображают заинте-ресованных игроков. На самом деле – «группа силовой поддержки» «крутя-щего».
- Меня этот город умиляет, - продолжал Андрей, обращаясь к товарищам. – Ощущение такое, как будто я вернулся в дни своей юности.
- Если не детства… - добавил один из парней.
- Ладно, хватит ностальгировать, - Андрей поправил сумку. – Пошли. Нас уже должны встречать.
По какой-то насмешке судьбы, путь их лежал как раз рядом с «точкой» «лохотронщиков».
В это время «крутящий» попытался забросить удочку – прихватил за ло-коток проходившего мимо простоватого с виду мужичка лет сорока пяти:
- Мужчина! Помогите нам, пожалуйста, киньте…
Прохожий испуганно шарахнулся в сторону и, мгновенно ускорившись, скрылся в толпе.
- Блин! – ругнулся себе под нос мошенник. Сорвалось… И тут его взгляд упал на приближающегося Андрея…
Мужик – явно приезжий. Причем не из деревни какой-нибудь, если судить по «прикиду». Значит, может быть при деньгах… Которые намного ком-фортней и уместней будут себя чувствовать в карманах «лохотронщиков». Значит, надо попробовать втянуть его в игру… Выиграть он не сможет даже при всем своем желании, а что здоровый… И здоровее видали.
- Мужчина! – мошенник торопливо бросился к проходящему мимо Анд-рею. – Помогите, пожалуйста!
Андрей, тяжело, устало вздохнув, поставил сумку у своих ног:
- Помочь?.. Да запросто! Бескорыстный помощник – это же мое второе имя! Что надо-то?
Уже и эта разговорчивость «лоха», и его спокойствие, уверенность долж-ны бы были насторожить мошенника. Тем более что за его спиной маячили – правда, не приближаясь – похожие на него как братья, спутники.
Но слишком уж хотелось денег…
- Понимаете, наша компания – НЦ ХВЖ – проводит благотворительную лотерею! – зачастил «крутящий». – Все собранные деньги пойдут на по-мощь!..
- Беспризорным детям! – остановил словесный поток Андрей. И приказал: - Ближе к телу!
И опять ничего не насторожило «лохотронщика». Хотя должно было. И он продолжал вести давно отработанную партию:
- Вот, ребята… - он указал на подельников, которые тут же состроили оза-боченные физиономии, - …решили принять участие! И сейчас нам нужно, чтобы кто-то посторонний, нейтральный, бросил кубики, которые и опреде-лят победителя. Помогите нам…
- От меня-то что требуется? – «забычил» Андрей.
- Пожалуйста, бросьте кубики, - проникновенно сказал мошенник, пре-данно глядя в глаза избранной для потрошения жертве.
- Кубики бросить, что ли? – продолжал изображать придурка Андрей.
- Во-во! – обрадовано подтвердил мошенник. Кажется, рыбка клюнула. Осталось только подсечь…
- Да запросто! - Андрей взял протянутые кубики, несколько раз подкинул их на ладони, насмешливо глядя прямо в глаза мошеннику. И вдруг, широко размахнувшись, швырнул эти самые кубики куда-то далеко в толпу.
Растерянные «лохотронщики» сопровождали полет «инвентаря» зачаро-ванными взглядами.
- Низковато пошли… - прокомментировал Андрей. – К дождю, надо ду-мать…
Мошенники при звуках его голоса мгновенно пришли в себя. Вспомнили, кто они такие и что, собственно, тут делают. Злобные, угрожающие взгляды скрестились на Андрее…
- Так кто выиграл-то? – с неподдельным интересом спросил он. Не дож-давшись ответа, глубокомысленно заметил: - Думаю, победила дружба…
- Слышь, ты! – Один из «группы поддержки» двинулся вперед, угрожаю-ще поводя широкими плечами. – Ты чё, в натуре, беспределишь?! Те чё, зубы жмут?!
Он попытался напереть грудью. Зря. Движение Андрея было стремитель-ным, как бросок змеи. Даже незаметным со стороны. Оттопыренный боль-шой палец руки снизу вверх воткнулся под диафрагму агрессора. Вроде как и не особенно сильно… Но только мошенник широко открыл рот, стараясь глотнуть немного воздуха, и, зажав руками живот, скрючился в три погибели. Те двое мошенников, что еще оставались «в строю», не поняв, что только что произошло, и потому не сделав должных выводов, шагнули вперед. Но толь-ко рядом с мужиком, уже заранее определенному ими в разряд жертвы, воз-никло еще четверо. Они не дергались, не угрожали… Просто стояли и смот-рели. Так, наверное, мог бы смотреть мясник на баранью тушку, перед тем, как начать ее разделывать. Мошенники, правильно оценив сложившийся «расклад», синхронно шагнули назад. Сегодня был явно не их день…
- Ты, мальчик, старшим бы не грубил… - очень даже доброжелательно сказал Андрей, обращаясь к побитому им. – А то ведь точно, могут тебе по-надобиться услуги стоматолога! Причем срочно.
Он легонечко толкнул открытой ладонью скрюченного мошенника в лоб и тот с размаху припечатался «пятой точкой» к заплеванному асфальту.
- Шли бы вы, пацаны, на завод работать, что ли… - теперь уже Андрей об-ращался ко всей троице. – Вэвэпэ поднимать… В наше время сладких лохов уже не осталось – зря время тратите. Скоро ведь вообще вымрете. Как дино-завры.
Закончив «речь», Андрей подхватил сумку, кивнул товарищам и пятерка, сопровождаемая неприязненными взглядами мошенников, направилась дальше. А к «лохотронщикам» не спеша подошел патрульный полицейский в чине сержанта.
Сообщение отредактировал егор - Понедельник, 2011-08-22, 1:52 PM |
| |
| |
