* * *

Лизка вихрем ворвалась в квартиру, притащив следом запахи дождливого дня, кусочки рыжей глины на белых выпускных туфлях и восторженное многоголосие школяров одноклассников.
- Мамуличка! – подскочила она к матери, чмокнула в щеку и запрыгала по квартире в безумном танце, сметая со стола исписанные бумаги. Те разлетались во все стороны, как опавшая листва от порыва ветра, устилая свежевымытый пол.
- Сумасшедшая, - улыбнулась мать. – Что приключилось на этот раз?
Лиза остановилась у дивана, села на краешек, сложив руки на плотно сдвинутых коленях, и сделала серьёзное лицо.
- Мам! Я еду учиться в Америку!
Улыбка соскользнула с материнского лица, превратившись в тонкую полосочку плотно сжатых губ.
Америка. Это слово, будто призрак из детской сказки, маячило алыми парусами во сне и наяву, заставляя дочь с надеждой вглядываться вдаль в ожидании звёздно-полосатого флага. Рвение, с которым она впитывала в себя чужеродную речь, поражало. Стопки книг, журналов, лекции, занятия с репетитором, бесконечные диски с разговорной речью вытесняли собой всё то, что мешало достижению цели. И эта олимпиада, словно подарок доброй феи для Золушки, успешное сочинение по английскому и вот результат…

- Мам! Ну ты что, не рада? Из наших ещё Наташка попала и всё, ты представляешь?! Школа стоит на ушах, народ обзавидовался. Говорят, мы будем жить в семьях, своеобразный обмен – их киндеры сюда приедут, а мы там годик поучимся. Целый год! Год в Штатах!
Мать молчала, разглядывая дочь усталым потухшим взглядом.
- Мам… - Лиза торопливо встала, подошла к сидящей поодаль матери и, опустившись на пол, обняла её за колени. – Мамочка, ну что ты? Всего лишь один год и мы снова будем вместе. После Америки я непременно поступлю в крутой институт и к тому же смогу подрабатывать репетитором английского языка. Мы сделаем в нашей квартирке шикарный ремонт, непременно купим новую мебель, смотри, как вытерся наш диванчик и ещё, ещё… обязательно купим машину, чтобы возить бабулю на дачу. Я не позволю ей болтаться в электричках при её то возрасте! Как тебе мой план?
- Заманчивая перспектива, но дело не в этом, ты же знаешь, - тихо сказала мать.
Дочь крепче обняла её колени и положила на них голову.
За оконной рамой, там, вдали, набирал высоту самолёт и, сделав вираж, удалялся, превратившись в маленькую мушку на стекле, ставшую невидимой через минуту.

Зеркальный фасад аэропорта, гул самолётных турбин и частые сообщения громкоговорителя. Скромная спортивная сумка через плечо и огромный пакет с белозубой красавицей на картинке – всего-то богатства. Словно на южный курорт недельки на три, не больше.
- Лиз, а как же твой Васька, любовь ваша?
Последняя соломинка, волоска тоньше…
- Переписываться будем по электронке.
«Объявляется посадка на рейс 673 до Москвы».
Народ засуетился и, ворочая тяжёлые сумки, двинулся к коридору.
- Пора. Мам, ну не плачь… Я всегда буду с тобой!
И вновь маленький самолётик набрал высоту и скрылся за серостью осенних туч.

* * *

Прошёл год. Возвращение домой оказалось коротким, как уральское лето. Спёртый запах хрущёвского подъезда с вечно облупленными стенами и покосившимися почтовыми ящиками, крохотные комнатки с обшарпанной мебелью и чёрно-белым телевизором, уставшая вымотанная на двух работах мать и лежачая бабушка – всё это не может быть настоящим, её настоящим! Там, в успешной далёкой стране, ждёт Том, сын профессора, первый курс Академии, в которой работает его папочка; там ждёт семейная жизнь, пусть по расчёту, но с заманчивыми перспективами, строительство дома с зелёным ковром лужайки, шикарный автомобиль и потрясающая карьера! Америка.

Лет семь прошло с тех пор. Лиза обжилась в Штатах и лишь изредка по проводам общалась с матерью. Жизнь её, словно бильярдный шар, посланный точно в лузу расчётливым игроком, катилась в нужном направлении. Первая семейная жизнь завершилась вместе с окончанием Академии, и на смену Тому пришёл маленький чернявый еврейчик, успешный и комфортный, как лимузин.
Известие о кончине бабушки застало её врасплох.
- Мам… Я не знаю смогу ли. Тяжёлый перелёт, врач прописал постельный режим после выкидыша… Мне так жаль!
Спустя день Лизка оказалась на борту самолёта в компании мужа и его компаньонов. Пропустить турне по Европе и потерять шанс партнёрства в компании, было бы чрезвычайно неразумно.

Длинная кладбищенская аллея с пестрящими вокруг траурными венками Скромная оградка, одна среди многих подобных, ухоженный холмик с ровными рядочками незабудок, надгробье с выцветшей фотографией пожилой женщины. И наотмашь по сердцу надпись: - «Я всегда буду с тобой».